Валерий Рогожин - Дорогая моя предательница

И как я обрел тебя в давние годы?
Кто вас производит? Какие заводы?

Много вопросов – вселенная корчится
Только вопросы когда-нибудь кончатся…

Как прежде над нами небесная бездна
Строга и торжественна, даже помпезна,

Слегка приоткрыла бездонные дали…
Мы молоды, смелы, не знаем печали,

Ее поцелуй неуверенный робкий.
Книги на завтра уложены стопкой…

Зачеты, экзамены, поздние встречи,
Радость в глазах и картошка на вечер.

А жадные пальцы наглеют немножко,
Но так непослушны уж эти застежки!

Серых сугробов рассыпался ряд,
Стайка синиц веселится в саду,
А на трубе из сосулек наряд,
Только с сосульками я не в ладу.
Солнце собралось зимы гнать орду,
Птицы подрались, подняли галдеж…
Пусть ты твердишь не приду, не приду,
Знаю, что скоро ко мне ты придешь…

Хочется прыгать, скакать, полететь
И с воробьями носиться гурьбой,
Хочется просто чего-то хотеть
Или устроить гулянье с пальбой.
И я обязательно в этом году
Что-то найду, хоть и ломаный грош!
Слышу опять: «не приду, не приду!»
Знаю, что скоро ко мне ты придешь…

Озорничает весна целый день:
Прячется, вновь прибегает во двор…
Как же шалунье ни капли не лень
Путать весь мир, глядя молча в упор!
Песня любая в мажорном ладу,
Радость в душе и ничем не сотрешь!
Будешь скрываться, тебя я найду,
Хочешь-не хочешь, сама ты придешь!

Снова плутовка играет в любовь,
Сводит с ума и сбивает с пути.
Все повторяется заново, вновь,
Чувства анализ, души аудит…
Пусть ошибаюсь и мыслю в бреду,
Только не верю, что все это ложь.
И знаю всегда говорят не приду!
Но обязательно, знаю, придешь!

Солнце усталое медленно в море садилось,
В пурпур кровавый окрасив самым последним лучом
Пену на гребне волны… Тихо ночь опустилась,
Тихо присела на берег огромным лиловым грачом.
Воздух сковала прохладная звонкая нега,
Нежно шуршала волна, стирая дневные следы,
Напоминала та ночь усталого старого негра,
Что притомившись прилег около самой воды.
Где-то взлетали бесшумно яркие птахи-зарницы,
Словно неоны реклам, прославляющих силы стихий,
И каменных баб озаренные бликами лица,
Казалось беззвучно читали клокочуще-злые стихи.
Звезды шептали луне какие-то дерзкие речи
И, краску скрывая стыда, пряталась та в облака,
В травах роса собиралась на общеросинное вече,
Сплетая узоры травинок во влажно-зеленый плакат.
В непонятых миром сраженьях трещат пулеметы-цикады,
И падают в воду звезды, сраженные их трескотней.
Маленьких насекомых крошечные отряды
Сражаются с целым миром, а в мире такой покой…

Старый корабль
опускался по Волге,
Разный народ
громоздился у борта
С уймою груза
разного сорта.
Ехали весело,
ночь была долгой…

Волны бросались
на днище жестоко,
Бились в железо,
качая коробку,
Что-то трещало
и звякало робко,
Но судно проворно
бежало потоком.

Мы были молоды,
мы были юны,
Были готовы лететь,
если надо!
С нами любовь,
в головах беспорядок…
И пели над нами
всегда гамаюны!

Время летело
над нами и с нами!
Счастье —
лежать на коленях любимой!
Радость
не может быть с кем-то делимой.
Песня не станет
ни явью ни снами.

Это любовь,
если дышишь ты кем-то.
Это любовь,
если время не властно…
Это любовь,
это просто прекрасно!
Это любовь —
бесконечная лента…

Каплей янтарной
застыло мгновенье.
В вечности краткой
мгновения долги:
Старый корабль
опускался по Волге…
Счастье —
лежать у тебя на коленях!

Где те слова найти,
Как еще их сказать,
Чтоб удержать в горсти,
Чтобы наверно знать,
Чтобы не спутать суть,
Чтоб правильно все понять,
Чтоб не под сердце жуть,
И чтоб уже не менять!

И чтобы словно ожог,
А разве бывает так?
Будто сквозь жизнь прыжок
Или с бугра в овраг,
Или закрыв глаза,
Лететь через степь в ночи,
И чтоб гремела гроза,
Словно удар камчи.