Анжелика Бакир - Кольцо исповеди. Там, где ночь и день, нарисуй меня

Аркан, цепляя руки, ноги,
Пытаясь туже затянуть.
Не понимая, тело в коме,
Душа же хочет разомкнуть

Свой цепкий узел Чудотворца,
Где жарче пламени оков
Аида плавящие кольца-
Сердечная двоих Любовь!

Борьба! Но кто об этом знает!
У тьмы служителей не счесть.
Душа всегда одна страдает,
Всё потому, что Свет в ней есть.

На золоте ставят пробу.
Вы думаете на людях
Не ставят? Кому в угоду
Гравировано «Пребудет!»

В бедовые организмы
Вливают слои франшизы.
Гуляют в телах харизмы
Без штампа гонимой визы.

Ведут на расстрел, обу'яв,
Рожают, крича, кидают.
Кого защищают грудью,
Того со спины стреляют.

Намедни по меди сталью
Вечернее громко: «Время!»
А что за холмистой далью?
Расставленные мишени.

Но главное – это проба!
Последняя – три девятки.
Замкнули Вселенной скобы,
Наземно играют в прятки.

За лабиринтами сердец
Бежит ручей неторопливо.

Родник восьми его колец
Ко всем относится учтиво.

Не схожесть разума. Полна
Вода, мерцающая гладью.

Сердечным стуком кружева
Волну плетут свою за гранью.

Лишь для души открыто всё.
Познание законов свыше.

Небесной амфоры литьё
И ковка подземельной ниши…

С точки зрения вечности, нас уже нет…
Нет прозрачных следов шелковистого эха.
В облаках, где глазницей закатный рассвет,
Обнимая тела, тают крохотно – вехи…

Забываясь в ночи, просыпаясь ли утром,
Океаны вдали неизбежно застыли.
Окольцованный ветер, боясь шелохнуться,
Не тревожит озябшей песчинками пыли.

Миг открытого счастья. Завтра всё по иному…
Млечным соком по краю, ласкающем век.
Унесёт за собой неизвестность в покои
Зрелой вечности слёзы, где нас уже нет…

Не хочу видеть мир сквозь стекло!
Не хочу верить в штампы иллюзий!

Разобью всю прозрачность его
И шагну по осколкам, где люди.

Где тепло от ладоней идёт,
Не скрываясь за холодность рамы.

Где улыбкам понятен полёт,
Потому-что, вот здесь они, рядом.

Настоящее чувствуют словом,
Отзываясь волной доброты.

Где дожди и снега с морозом,
Звонкий хохот бегущей весны.

Всё хочу… До всего коснуться…
От заснеженных временем гор

До глубокого дна безумства
Океана просторного. Вот!

Крик не слышит никто, он – Ангел
Бестелесный из «мира мёртвых».

Застекольная жизнь в порядке
И не видится крыльев стёртых…

Взирая на горы покрытые снегом,
Уткнувшихся пиками гордо в века,
Печалью объятые снежные ветры
Вонзают иголки в уснувших сердцах.

И слезы мои, не успев, обретают
Узоры немыслимых, все же снегов.
Взывают к горам свои вечные тайны,
Но тянутся пики до странников снов.

Плывут облака, задевая вершины,
Слегка задержавшись, ласкают снега.
Так делятся мыслями высшие силы —
Чем тверже каменья, тем мягче вода.

Коснуться тех гор, заковавших молчание,
Остаться тем облаком взором прошу.
Но высшие силы своими снегами
Оставили мне в назидание слезу…

Слеза, есть ли мягче тебя на земле?
И есть ли прозрачней тебя естество.
Но горы молчат… И плывут в тишине
Ветрами объятые странники снов.

У Демона опущен взор
И волны бьются об утёс.
Познавший внутренний простор,
Задавший сам себе вопрос.

В душе его была она —
Искра немедленного счастья,
Из высоты достигнув дна,
Небесного её запястья.

Отрывки фраз. Улыбки глаз
И звонкий смех, всё прах и грех
Мучений сладостного сна,
Душевных стынущих прорех.

Но волны бьются об утёс,
Напоминая пеной крылья,
Что расправлялись у неё
От поцелуев не остылых.

Бывало, сядет рядом с ним,
Рисует на песке сердечки.
Волна смывала робко их,
Смущённо выводя колечки.