Мири Яникова - Ивритская классика прошлого века. Десять поэтов серебряного века ивритской поэзии

Собственно, настоящая поэзия и является всего лишь точным отчетом о беседах со Всевышним. Спускаясь и проходя через сгущающиеся нижние миры, эти «отчеты» обрастают формой. Вот здесь и приходится искать золотую середину – ибо, застряв, а иногда и завязнув, на уровне формы, послания Свыше теряют свое пророческое содержание. Но, не пройдя через эти уровни, они не смогут достичь адресата… В качестве примера полностью донесенного «донизу» содержания опять же хочется привести псалмы царя Давида.

***

Две части в этой книге посвящены двум классикам, стоявшим у основ новой возрожденной ивритской поэзии. Оба родились в середине семидесятых годов девятнадцатого века.

Они были разными. Прорыв, который они совершили – это была как бы атака сразу с двух разных сторон. Один из них родился в традиционной семье и в буквальном смысле слова вынужден был сбежать из ешивы, чтобы получить возможность писать и публиковать стихи. Второй воспитывался в светской русскоговорящей семье.

Я привела здесь три стихотворения Шауля Черниховского . Два из них написаны на одну и ту же тему – оба посвящены Эрец Исраэль. Первое создано еще до его репатриации, второе – уже в Тель-Авиве. Возможно, это самые трогательные тексты гениального поэта, с большим трудом в свое время буквально «прорвавшегося» в Святую Землю, где внешние обстоятельства долгое время были против него – он не мог найти заработок, и, уже будучи признанным классиком, был обречен на нищее существование.

Ему помогал Хаим Нахман Бялик. Да, я уже сказала, что они были разными. И при этом их связывала очень теплая дружба и полное взаимопонимание.

***

…Если бы я стала писать текст под названием «Мой Бялик», то сначала я рассказала бы о том, что для меня он начался с попавшей очень много лет назад в руки самиздатовской распечатки, с потрясения, заучивания наизусть, потом – взятия напрокат пишущей машинки, при помощи которой я сделала восемь тонюсеньких экземпляров под копирку и раздала самым любимым своим друзьям…

Классик ивритской поэзии Хаим Нахман Бялик представлен здесь одним стихотворением – «К птице» – и двумя поэмами о детстве. Оба перевода этих поэм были сделаны мною по заказу для учебника Открытого Университета Израиля. Почему я не переводила Бялика, своего любимого Бялика, сама, в больших количествах и по собственной инициативе, почему я не приступила к нему раньше, без всяких заказов? Потому что Бялик, как это ни парадоксально, пришел ко мне впервые на русском языке – в блестящих переводах Зеэва Жаботинского. Я не видела, что тут можно добавить.

Бялик – это, конечно, прежде всего «Сказание о погроме». Но и еще – потрясающая лирика. И еще – то, что было для меня лично самым важным – тоска еврейской души, тема забытой Традиции, плачущей Шхины. И тема Мессии…

***

И напоследок. Я включила сюда четыре совсем короткие части, содержащие всего по два-три стихотворения четырех поэтесс, которые, как мне кажется, обязательно должны быть представлены в книге под названием «Ивритская классика прошлого века». Конечно, для меня это пока что незаконченные «проекты», но никто не знает, когда они будут закончены, и будут ли когда-нибудь завершены вообще.

Во-первых, это касается Элишевы , совершенно особенного явления в ивритской поэзии. Ее звали Елизавета Ивановна Жиркова, и она приехала в Эрец Исраэль со своим еврейским мужем. Она писала чудесные стихи на иврите, которым увлеклась еще в юности. Ее поэтическая карьера началась очень громко, с выступлений на различных сценах в разных странах, а закончилась слишком резко… Ее судьба состояла из сильных перепадов, она слишком хорошо познакомилась в этой жизни с обычной несправедливостью…

Во-вторых, в книге есть переводы двух стихотворений Йохевед Бат-Мирьям , необычной и сильной поэтессы, творчество которой Рахель сопоставляла со своим собственным, а Натан Альтерман писал о ее первом сборнике так: «Как из внезапной и продолжительной бури поэзии, ты выходишь из этой книги…» Йохевед Бат-Мирьям, вне всякого сомнения, относится к числу тех, кто сформировал «серебряный век» ивритской поэзии.

В-третьих, я включила сюда два перевода стихотворений Тирцы Атар , дочери Натана Альтермана. Оба эти стихотворения имеют свою историю, которая едва ли не перекрывает значение их самих. Первое из них – это ответ на стихотворное обращение к ней ее отца, буквально построчный ответ на его полное волнения стихотворение. Второе, возможно, самая потрясающая на свете предсмертная записка… Она была очень талантлива, она была певицей, актрисой, поэтессой. Она была дочерью гения. Ей было очень непросто в этом мире…