когда замолкло
и рассосалось оживлённое движение
автотранспорта.
Трогательное фото
годами кочует по интернету,
подслащая сочность
тысяч проходных заметок
о ДТП.
Очень удачное фото.
Задумываясь о его художественных достоинствах,
зададимся вопросом:
кто в этом драматическом сюжете
главный персонаж —
ботиночки?
или отсутствующий в них ребёнок? —
сточки зрения искусствоведения.
Когда мы смотрим на картину Гвидо Рени
«Святой Себастьян»,
мы не видим смерть и мучения,
мы видим красивого мальчика
и вожделение
(вот бы истыкать его членами,
как этими стрелами!).
Когда мы смотрим на фото ботиночек
на проезжей части,
мы не видим мальчика,
пинаемого тяжелыми бамперами
автомобилей.
А что мы видим?
Трагедию
оборвавшейся в самом начале
жизни?
Смерть?
Магию детских ботиночек
подметил ещё Хемингуэй.
А Лючио Фонтана избавился
от Святого Себастьяна и стрел,
избавился от порнографии.
Что же не так с ботиночками?
За ними мы видим —
зрителей,
которые видят
смерть,
трагедию оборвавшейся
в самом начале
жизни.
За ними мы видим зрителей
по ту сторону монитора,
которые видят то,
что должны были увидеть.
Это мешает сопереживать,
не говоря уже о том
– чтобы подрочить.
Эти ботиночки —
как развратно-кокетливое лицо
на картине Гвидо Рени,
которую к тому же
лишили интимности.
вот кажется что
волнуются звёзды
вот кажется что
волнуются люди
и падают звёзды
на людей как гранаты
на плоскую Землю
как будто на блюдо
и хлюпает космос
как Антихрист проклятый
а мы как бутоны
на блюде распяты
чёрные/красные розы! розы!
рассечённые
розгой космоса
на блюде валяются
в нашем мясе крысы
сытые мокрые
нашей кровью крысы
а звёзды взрываясь
искрятся хвостами…
а звёзды взрываясь
хохочут! хохочут!
и кажется что
Бог – это Крыса.
А в стихах неизданных горечь да тоска,
Превратятся листики в книги из песка…
Кооператив Ништяк, «Штрайбикус»
у него пишутся,
а у меня не пишутся,
ему не дышится,
а я дышу, дышу…
воздуха – хоть задушись!
пакет, говорит, возьми —
надень на голову,
и скорее – пиши, пиши! —
на вес золота
каждое слово —
времени, говорит, мало,
времени – совсем в обрез!
потом приходят санитары
и пакуют тела в мешки.
а стихи пришивают к делу.
мне не нравятся эти стихи.
перечёркиваю —
ерунда какая-то! я же говорю:
у него пишутся, а у меня не пишутся…
хоть задушись.
Есть такие
проходные пустые фразы:
жизнь – это чудо…
в жизни полно чудес…
И прочее – в том же духе,
но всё об одном.
Банально это.
Хватит врать, хотя бы самим себе.
Жизнь безыскусна и примитивна:
причины, в основном, происходят от следствий…
Или наоборот?
Шибко просто – шибко мудро.
Я наблюдаю чудеса.
Последнее время они зачастили.
Они вписаны в причины и следствия.
Но, тем не менее – чудеса.
Точнее сказать: статистически невероятные совпадения,
стилистически невозможные…
И так радостно от того, что мир сложнее, чем кажется!
Потому что это оставляет шанс на то,
что мы просто
очень
мало
знаем о нём, но в принципе —
выход есть!
А жизнь – это совершенная технология.
Я загадал желание
загадать желание,
которое непременно
сбудется…
Сбылось. Только что…
Сбылось. Только что…
Сбылось.
Было.
Голос во мне,
говорящий во мне,
назови себя.
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа (отрывок)
Читать дальше