Валерий Красовский - О вечном и земном

Покинутое поле,
Стогов соломенные слитки,
Снимает роща поневоле
Багряные накидки.

Стремительно, со свистом,
Осенний воздух рассекая,
Промчалась клином в небе мглистом
Гусей пугливых стая.

В распахнутые дали
Заторопились дружно птицы.
Места гнездовий покидали
Их нынче вереницы.

Лес-храм златится куполами,
И мчатся птичьи караваны,
Тревожа небо голосами
И нив покинутые станы.

Холм с одинокою сосною
Ориентиром был летящим,
А поле с желтою стернею,
Как дверь, ветрам открылось настежь.

На крыше дома листья липы
Легли волнистой черепицей,
Снопов узорчатые кипы
Сложили аккуратно жницы.

И вот уж проблески рассвета
Смывает дождик моросящий.
Мелькнуло солнце, как монета,
В ладони осени дарящей.

Седовласые туманы…
Сероглазые дожди…
Без доверия обмана
В жизни просто не найти.

Вопреки обидам прошлым,
Наступившим холодам
Откровениям всенощным
Память сердца не отдам.

С днем коротким умирая,
Погружался мир во тьму.
Чутких снов спешила стая
К изголовью моему.

Словно вестники, кружили
В непроглядных небесах,
В них неведомые силы,
Не грозит земной им прах.

Выразил ветер стремление
В каждом осеннем листе;
Ожило дня отражение
В сердце во всей красоте.

Нивы златятся оттенками,
Утро надеждой бодрит,
Потчует хрупкими гренками,
Чаем брусничным поит.

Я покорюсь неизбежности,
Чувства признаю я сан.
О, твои дивные нежности —
Самый великий обман.

Жизнью и смертью доказано —
Время не движется вспять.
То, что в словах не досказано,
Можно лишь сердцем понять.

Сортируют грачи, как банкиры,
Облетевшую с ясеня медь.
Опустели гнездовья-квартиры…
И пора о грядущем радеть.

Ожидают их южные дачи,
Благодатных земель красота…
Напоследок в колках посудачив,
Покидают родные места.

А воронам привычна зимовка
В общежитиях старых куртин;
Есть и опыт у них и сноровка
Скоротать холодов карантин.

Мохнатым тучам стало лень
Тянуть тяжелые обозы,
И золотой осенний день
Стал жертвою метаморфозы.

Дождь лил на пестрые зонты,
На скверы, клумбы, тротуары,
На пожелтевшие кусты,
На крыши зданий и бульвары…

Был неотступен и упрям,
Обрел характер постоянства,
И, нагулявшись по дворам,
В иные уходил пространства.

Вновь рощи теряли свой яркий наряд;
На память приходят знакомые стансы;
Гаданием занят в саду листопад;
Опавшие листья ложатся в пасьянсы.

Как путники тучи по небу брели;
Умолкли мелодии летней эстрады;
Роскошные клумбы давно отцвели;
Прозрачными стали живые ограды.

Безлюдны аллеи, лишь стаи ворон…
И робкие, тая, снежинки летели;
Афиши театра у белых колонн
Заполнили драмой надолго недели.

Под пальмами грезились мне острова;
Хотелось покинуть туманы и осень.
Повсюду на склонах пожухла трава,
Лишь вид неизменен у елей и сосен.

Лихих каруселей свободны места,
Но время настало готовить салазки;
И капля за каплей стекали с куста
Осенней палитры янтарные краски.

Так осень теряла свой яркий наряд,
С дождями, порой, заключая альянсы.
Последние дни доживал листопад,
И вихри сметали из листьев пасьянсы.

Голос потока груб.
Ветер пугает свистом.
Речь водосточных труб
О дожде-рецидивисте.

Он из банкиров-туч
Мглы выбивает ссуду.
Севера взгляд колюч
И неуютно люду.

Осени шел грабеж
Мрачно, неотвратимо.
Стоили медный грош
Тусклого дня картины.

Нынче, казалось, зло
Свободно гуляло в мире…
Ветром листву несло,
И эхо стреляло в тире.

Небо упало рогожей;
Площадь – свидетель скандала;
Улица в лица прохожих
Снега крупинки бросала.

Лужи шарахались резво
В стороны из-под машины.
Люка открытое жерло
Вод поглощало пучины.