Валерий Красовский - О вечном и земном

Земля не чувствует отрады,
И тучи с севера плывут
Неутомимой кавалькадой,
Поигрывает рябью пруд.

Но, может быть, клонясь к примете,
Иссякнет холода поток,
Земля в другом предстанет свете,
И с неба туч слетит платок.

С утра трава совсем сухая,
Росы не видно и следа;
На небе, полосы свивая,
Резвится ветер-тамада;

Готовит бурное веселье,
Легонько пробует басы.
Какое чудное везенье
Для нив – пришествие грозы!

Умолкли в зарослях цикады,
Не пляшет резво мошкара,
Ненастья движется армада,
Блестит смолой сосны кора.

Цветов густеют ароматы,
Закрыли ставни муравьи,
Громов далекие раскаты
Упали эхом в ковыли.

Жаре поднесен сюрприз
Раскатами грома,
От ливня холодных брызг
Убежала Истома.

Собакой была она
Бездомной, бродячей,
Копировала вьюна,
Подаяние клянча.

Бродила среди двора,
Доверчиво глядя;
Со всеми была добра,
Выживания ради.

От молнии вспышки злой
Нашествие страха.
Казался старик седой
Порождением праха.

Расправил прохлады миг
Усталости складки,
И солнца растаял лик
В переполненной кадке.

Рассветной, чуткою порою
Птиц вдохновенны голоса.
Восходит солнце над горою,
Пронзая светом небеса.

Вселенной тайные структуры
Рождают мыслей буруны.
Какие цвета партитуры!
Как будоражат чувства сны!

Ромео жив, жива Джульетта,
И чувства не померкнут их.
Вражды окончена вендетта,
Скрепляют дружбу тост и стих.

Орфей выводит Эвридику
Из царства мрака и теней.
Ее чарующему лику
Не страшен заговор очей.

Росы прозрачные навески
Играют радугой цветов,
И оживают арабески
Тенистых рощиц и лугов.

Жаль, но над прошлым мы не властны
И мифов нам не изменить,
Все, что случилось, не напрасно.
Событий неразрывна нить.

Даль солнце огранило,
Земля, как бриллиант.
Небесное горнило-
Наш жизненный гарант.

И в каждой яркой грани
Открыт чудесный вид:
Вот степью мчатся лани,
Там гор восстал гранит.

Суровые пустыни,
Зеленые поля,
То проблеск моря синий,
То вся в цветах земля.

Творения природы
В коллекциях планет.
Под светлым небосводом
Прекрасней мира нет!

Солнца янтарного диск догорал,
Звезды с востока спешили на бал.

Небо свои раскрывало границы,
Чтоб с бесконечностью соединиться.

Светится крайней избушки окно,
Дальше у леса туманно, темно.

В прошлом осталась та жизни ступень,
Только не ты, не любовь, не сирень.

К счастью душа увлеченная чутка,
Вновь расцвела под окном незабудка.

Годы умчались с той дивной поры.
Мы исчезаем. Исчезнут миры.

Что-то незримое все ж остается…
Может быть, эхом оно отзовется?

Белая церковь сквозь дымку видна,
Тучкой-вуалью прикрылась луна.

Закат укрылся в синей туче;
Мелькнула стая лебедей,
Раздался голос их певучий,
Начав прелюдию дождей.

Летели медленные звуки
Переходя в эфир иной.
Ветров ласкающие руки
Садов не рушили покой.

Во мраке вспыхнула зарница…
Был памятен фотоэтюд.
Въезжала ночь на колеснице,
Громов рассыпался салют.

Земля взяла грозу, не протестуя.
А вот уже и первые гонцы —
Из туч упали дождевые струи,
И засверкали неба изразцы.

Огнем рубина брызгают гардины,
И пауза, как ноша, тяжела…
Испепеляя полумрак гостиной,
В саду сгорает молнии стрела.

Слепящий свет, громов раскаты
Сопровождают ливня монолог.
В разгаре гроз небесные парады,
И все в одном – и финиш и пролог.

Был испорчен образ лета.
Грозы, бури тут и там.
Молний началась вендетта,
Путь открылся холодам.

Ураган в избытке силы
Шел по лесу напролом;
Ветром крышу покосило,
Отозвался дом стеклом.