Владимир Полосков - Благодарю тебя, судьба, благодарю! Гражданская лирика

В этом мире скульптур,
здесь под сереньким небом стоящих,
бродят люди живые.
И разницы, в сущности, нет.
Поменяться б местами.
Но нет. Не дано настоящим,
а застывшим века
подарил здесь стоять Вигеленд.

Королевская крепость —
старый замок Кронборг,
по Шекспиру известный
больше как Эльсинор.
Смотрят старые стены
на пролив Эризунн.
Где-то здесь бродят тени
и к отмщенью зовут.

В благородных семействах
кровь не редко лилась,
и творила злодейство
королевская власть.
Пред кровавой развязкой,
по веленью судьбы,
здесь когда-то принц Датский
молвил «Быть иль не быть»?

Быть – так, значит, бороться.
Быть – не ведать покой.
Быть – вершить благородство.
Быть – всегда лишь собой.

А не быть – примириться.
А не быть – промолчать.
А не быть – не родиться,
А не быть – измельчать.
Быть – иметь свою веру.
Быть – идти до конца.
Быть – казнить за измену.
Быть – стоять за отца.

А не быть – так и будет.
А не быть – так беда.
А не быть – кто же будет?
А не быть – как тогда?

От любви до коварства,
между быть и не быть
Гамлет долго метался,
как ему поступить?
Всё искал аргументы.
случай их преподнёс.
Шпага, яд – и в моменты
так решился вопрос.

Были кратки мгновенья
той кровавой борьбы.
Но звучит в поколеньях —
«Быть или же не быть»?
Нет ответа нередко
на вопрос до сих пор,
Что оставили предки
в замке том Эльсинор.

Вижу хмурые лица
и понурость в глазах.
Что в их душах твориться?
Что там в их головах?

Ведь совсем не монахи,
от сохи мужики.
Штампы, комплексы, страхи,
как для волка флажки.

Не гневит бы начальство.
не лишиться б щедрот.
Добровольное рабство
слаще всяких свобод.

Из страстей только зависть,
в убежденьях туман.
И одна только радость —
зелья полный стакан.

Где томление духа?
Божий промысел где?
В головах их разруха
и разруха везде.

И бредут как спросонья,
как впотьмах человек.
Им бы жить не сегодня.
Им бы в каменный век.

Я давно безразличен к кликухам,
помирать кем – не всё ли равно?
Вот бы нравиться мне молодухам
и любить, как когда-то давно.

Но недавно мой шеф к удивлению —
подходящий, видать, был момент —
вдруг изрёк, что имеется мнение
и пора мне дать кличку «доцент».

Мол, бывали уже прецеденты,
это будет со мной не впервой,
что бывают тупые доценты,
я средь них буду самый тупой.

Ничего теперь нет в этом нового,
и в отчётах подскочит процент.
Я же вспомнил артиста Леонова
и бандюгу по кличке «доцент».

Ну, да ладно, берите в компанию.
Я и пьянку устроить готов.
Это вроде, как бабку Наталию
примут с внучкой опять в комсомол.

Но почём в государстве доценты?
Говорят, им цены теперь нет.
Не дают за доцента и цента.
Ну кому такой нужен доцент?

Разве что времена невезучие
будут длиться не так много лет.
Да и внуки припомнят при случае,
что ещё и доцентом был дед.

Людей, нарушивших закон,
мы осуждаем порой строго.
Таких у нас под миллион,
сидят по тюрьмам и острогам.

Им наказание нести,
дождаться дней поможет вольных —
«Не верь! Не бойся! Не проси!» —
девиз российских заключённых.

Я по статье не осуждён,
свободным числюсь человеком,
но к нищете приговорён,
а значит, что-то вроде зека.

Мне суждено жить на Руси,
хоть не лишают меня визы.
«Не верь! Не бойся! Не проси!» —
Моим становится девизом.

Куда нас завели вожди?
Кто промерял глубины брода?
И что там ждёт нас впереди?
Мы вымираем год от года.

Спаси нас, Господи, спаси!
Убереги от недорода!
«Не верь! Не бойся! Не проси!» —
теперь девиз всего народа.

Как беды чёрной вестники,
той что будет со мной,
умирают ровесники
и зовут за собой.
У нас нет больше времени
и судьбы нет иной.
Мы из рода и племени,
опалённом войной.