Николай Каменин - Реликварий. Стихотворенья

О боги, какая за нами вина,
злодейства какие за нами?
Зачем же, свобода, скотам ты дана?
Сытнее ходить под плетями!

На что, миродержцы, две эти руки,
на что бескандальные ноги?
Мы ныне лишились оков, и кирки,
и тяжкого хлеба, о боги!

Свобода жестока, как лев, голодна —
целее ходить несвободным!
Зачем же, свобода, рабам ты дана?
Чтоб съеденным быть иль голодным!

Прощай, прощай, мой тайный кров,
причастник грёз и вдохновений!
И ты прощай, мой добрый Гений 33 33 У римлян – добрый дух, хранитель человека (часто отождествлялся с греческим демоном). Считалось, что гений формирует характер человека и сопутствует ему всю жизнь. Гений помогал только мужчинам, защитницами женщин были особые духи: юноны. Существовали гении как отдельных людей, так и семьи (лары, пенаты), города, общины и народа. Гениям приносились бескровные жертвы. В народных верованиях гениев часто представляли в виде змей, а в искусстве они обычно изображались крылатыми существами. !
Зачем теперь твой взор суров?..

И вы, волшебницы-мечты,
что скрылись в тёмном подземельи
со мною в бедной этой кельи,
деля все блага простоты, —

прощайте! Скоро ангелки,
смеясь, отверзнут дверцы рая
иль тень, за Гермием ступая,
сойдёт в летейские 34 34 В Аиде протекала река забвения Лета, сделав глоток из которой, человек забывал себя и земную жизнь. струи…

Недолго нежная светила
тебе впотьмах твоя Мечта!
Затем ли, Смерть, ты погасила
Светильник мой, чтобы уста

отверз?.. – Не стану умолять я:
кто отзовётся мне? Никто!
Мольбы какие иль проклятья
проймут безухую Клото́ 35 35 Мойры – богини человеческой судьбы, дочери Зевса и Фемиды. Мойр было три: Клото́ («Пряха») – прядущая (нить жизни), Ла́хесис («Судьба», «дающая жребий») – определяющая судьбу, А́тропос или А́тропа («Неотвратимая» – неумолимая, неотвратимая участь – смерть), перерезающая нить. Воле мойр подчинялись все и всё – даже Зевс, верховный самодержец и устроитель мирового порядка, не мог противиться их решению. В Риме мойры назывались Па́рки. Мойр обыкновенно представляли в виде трёх старух, прядущих нить человеческой жизни. ?

И слёзы немы пред богами,
зане́ 36 36 Устар., церков., книжн. так как, потому что. пустынны алтари,
но следуй тесными путями,
томись, немотствуй и – умри.

Вотще прекрасными цветами
венчаешь хладную плиту:
навек смежёнными очами
могу ли зреть их красоту?

Ничто сей прах не потревожит —
не смей цветущее губить!
Увы! и Гений не возможет
от гроба камень отвалить.

Увял избранник вдохновенья
по слову бога своего —
оставь унылые моленья,
признай могилы торжество.

Бессильный раб чужих законов,
притёк я, Стикс, к твоим брегам —
в безмолвный сей чертог Плуто́нов
к его бесчисленным рабам.

Оставил я алтарь бескровный,
лишь бог погибельный изрек;
настал мой час! И в час условный
скользнёт ладья на мрачный брег,

сребролюби́вый сын 38 38 «…cребролюбивый сын…» – Харон, сын Эреба и Ночи (вариант: Стикса); в послегомеровских преданьях перевозчик, который на челноке переправляет через Стикс (или Ахерон) тени умерших, доставляемые в Аид Гермесом-психопомпом (душеводителем). За переправу он берёт плату (навлон) в один обол (поэтому умершим клали под язык мелкую монету). Он перевозит только тех умерших, чьи кости обрели покой в могиле (поэтому обряд погребения в античном мире был особенно важным событием как в посмертной жизни умершего, так и его родственников). Эре́ба 39 39 В греческой мифологии Эреб – олицетворение вечного мрака. Сын Хаоса, брат и супруг Ночи, которая родила ему Харона, Гемеру (богиню светлого дня), Эфира (воздух), Мома (бога злословия), Эриду (богиню вражды и раздора) и др.
сойдёт с протянутой рукой…
Питомца солнечного Феба
забудешь ты, свидетель мой!