Андрей Свириденко - Тепло от ладоней твоих

«Не дай нам Бог эпоху перемен!» —
Говаривать любил старик Конфуций.
Но философской мудрости взамен
Мир выбрал путь войны и революций.
Всё в жизни происходит неспроста,
И по заслугам каждому воздастся.
Предсмертный взгляд распятого Христа
Предупреждает о больших несчастьях.
Не уходи, останься, Ангел мой!
Не покидай меня в сем бренном мире.
С надеждой, покаяньем и мольбой
Еще жива «душа в заветной лире».
Молись о нас, Святая Божья Мать!
Увы! Вокруг звучат другие песни,
Они, на первый взгляд, поинтересней,
Но сердцу ничего не могут дать.
Планета продолжает свой разбег,
Создатель сверху смотрит изумлённо —
Останься человеком, человек,
Исполни путь свой честно и достойно.
Пока жива святая красота,
Ещё звучат заветные мотивы,
Зовёт нас голос в поле сиротливый
И кроткий взгляд воскресшего Христа.

Нет смысла предъявлять претензии
Жестоким нашим временам.
Признаюсь, женская поэзия
Разобрала меня до дна.
Она по сердцу разливается,
Безумной нежности дитя.
И, формируя жизни матрицу,
Целует в щеку второпях.
Я ею точно зачарованный,
Сквозь романтичный шепоток
Заучиваю строк рифмованных
Мне на дом заданный урок.
Шепчу в припадке вечной верности
Житейских правил естество,
О человечности и честности,
А сердцем чую – колдовство.

Звенигород – предтечею России,
Руси Московской на семи холмах.
Где небо полыхает нежной синью,
Где ВЕРА, не угасшая в сердцах.
Помилуй Бог! К чему иная слава?
Куда несет нас мирозданья вихрь?
Моли о нас, наш Преподобный Савва,
Дай силы. Сторожевский монастырь.
Здесь воздух переполнен вдохновеньем,
Молитвы вспоминаются слова.
Храм Троицы, Богоявленья и Успенья,
Как всё-таки история права!
Здесь, вспоминая о Любви Орловой,
Живой воды попью из родника.
И лик святой, написанный Рублевым,
На нас печально смотрит сквозь века.
Всё сбудется ещё и повторится,
Живем и веруем. Да и на том стоим.
Звенигород, Посад, МОСКВА-столица
Отныне и до века «ТРЕТИЙ РИМ».

Листва тихонечко желтеет,
На лужах пузырится дождь.
Притихли влажные аллеи, —
Визита осени ты ждешь.
Еще не все пропеты песни,
Цветет улыбка на устах,
И отразилось поднебесье
В твоих распахнутых глазах.
Своей судьбе не прекословя,
Не поворачивая вспять,
Я очень долго Подмосковье
Ночами буду вспоминать.

Снова лист бумаги белой,
Словно детская душа,
То ли ветер оголтелый,
То ли скрип карандаша.
Заполняю лист бумаги,
А на сердце маета.
Буераки и овраги,
Да мирская суета
Заполняют детям души.
Корысть, зависть,
Зло и ложь
И ломают нас, и душат:
Что посеешь, то пожнёшь.
Как же лист бумаги чистой
Мне заполнить до конца?
Чтоб душа была лучистой
Не для красного словца.
С чем отправить в путь-дорогу
Мне кровиночку свою,
Чтоб была всё время с Богом
Дома, в поле иль в бою?
Научи же, Боже правый,
Что на сердце начертать,
Чтобы жить не для забавы,
Святый Дух сумев стяжать.

Вспоминаю знакомые лица
В золотую метель октября.
Как веревочке долго ни виться…
Так устроено, видно, не зря.
Протрещат заржавевшие листья
Отголоском промчавшихся лет.
Слава Богу, что сердце стучится
И с небес проливается свет.
Серый ветер осенний хохочет,
Рвет неистово логики нить.
Но души моей тёплый комочек
Я пока ещё в силах хранить.
Что-то сбудется и повторится,
По оси обернется Земля.
К сердцу я прижимаю синицу
Под прощальный призыв журавля.
И ладонями грею ей тело,
Что-то тихо и нежно шепча,
Опускается Ангел мой белый,
Соответственно, у плеча.
Стынет осень и, видимо, хочет
Разорвать потончавшую нить.
Я в душе своей тёплый комочек
Постараюсь подольше носить.