Кай Эрхеллен - Не оставляй ворожеи в живых

Он глядит во тьму,
Книги все закрыты.
Ночи так бессонны,
Он – словно убитый.

Веки не сомкнуть
В крепких сна оковах.
Он не улыбнется
И не молвит слова.

Мягче, мягче лунный
Луч в окно ворвался.
он клянет, безумный,
силу ее танца.
Черно-красный бархат
Ни черты не выдаст.
Отворяет двери
С ветра свистом. Выдох.
Стук шагов поспешных,
Свет свечи в бойницах.
Он спешит к той грешной,
Что ночами снится.
А движенья нервны —
Знает, что в подвалах
К темным стенам шею
Цепи приковали.
Серебристый луч
К ней нашел дорогу.
От стен черных туч
Вся она продрогла.

В красных волосах —
Ни одной искринки.
Ведьм не мучит страх,
Но на цепи – льдинки.

Скрип петель – то дверь
Взвыла, отворившись.
Он вошел, как зверь —
От света укрывшись.
Он глядит в глаза
В страхе прикоснуться.
Вдох глубокий, два —
Чтоб не задохнуться.

Он стоит, безмолвен.
Ведьма шевельнулась.
Сбросив сна оковы,
Наконец проснулась.

Капелькой хрустальной —
По щеке слезинка,
По губам же бродит
Дрожь и тень улыбки.

Ведьма улыбнулась,
инквизитор вздрогнул.
глазки загорелись
огоньком задорным.
пальцем шевельнула —
он нахмурил брови —
у него хрустальная
бабочка в ладонях.
оживет на крыльях
синяя пыльца —
бабочка вспорхнула,
села у лица.
бархат капюшона
сбросил крыльев взмах,
инквизитор нервно
дернулся. Она
головой кивнула – там, где дверь была —
сквозь полы темницы
роза проросла.
синеват и нежен
розы лепесток,
он сорвал небрежно
колдовской цветок.
ведьма задохнулась,
– ведьм не мучит страх —
Лишь немой укор
Встретил он в глазах.

Казни день назначен —
Быть сожженной ей —
В клетке ведьму тащит
Свора палачей.

Сквозь стальные прутья
Она вдаль глядит.
Улыбнулась, будто
Видела нефрит
Там авроры дальней, —
Колокол звонит.
В пламени священном
Ведьма та сгорит.

Инквизитор медлит —
На нем нет лица.
От толпы, от клетки
Отведет глаза.

Капелькой хрустальной
По щеке слезинка,
По губам же бродит
Дрожь и тень улыбки.

Ведьма улыбнулась —
с первым лучом света
Растворилась в мраке,
Улетела с ветром.
Растворилась в клетке
Облаком тумана,
Каплями авроры
В воздухе витала.
Струями сиянья
Сквозь прутья просочилась,
Синею пыльцой
На крыльях обратилась.

Шаг назад – и в крепость,
Инквизитор мрачен.
Под темным капюшоном
Бабочку он прячет.
Мотылек укрылся
в черных волосах.
Тень улыбки пляшет
у ведьмы на губах.

По черному небу
Катится,
льется,
летит в колеснице луна.
По темным ступеням
быстро сбежит
и укроется
в тени она.
Шагами две стрелки
Полночь
На башне
Размеренно не отстучат.
По паркам, аллеям
Следом за ней
Он несется —
Дорогами в ад.

В глазах загорятся
Свечи-огни —
Огоньком
Обратится она.
От крика охрипнув,
Бросится слепо
В погоню
за искрами дня.

два шага, а дальше —
замер он,
в сердце сомненья
упало зерно.
где та дьяволица,
что проклинает людей
с демоном заодно?

Его огонёк золотистым коснулся лучом.

Чертовка! Колдунья!
Он сквозь туман
Пробирается
В ночи тиши.
Ее проклиная,
рвется во тьму,
что, наверно,
чертями кишит.

Глумится! Смеется!
Он ненавидящим
Взором
Нашел огонек.
Ее кровь прольется
В пыточной
Камере,
Плоть сожжена будет в срок!

Бежит инквизитор,
Чтобы поймать
и страданиям
Ведьму предать,
Что грязно – открыто! —
Дьявольское колдовство
Не боится создать.

Звездою мерцает
Между деревьев
Пред ним
Колдовской светлячок.
Полями, лесами,
Не уставая, бежит он,
Не зная дорог.

Прячься! Бойся! Стой!