Леон Красов - Шкатулка волшебника

Не эффектная, не блестящая,

Жизнь такая, как получилась.

Ты – единственное настоящее

Из всего,

что со мной случилось.

Обжигаясь ветрами жгучими,

Жить мечтою не разучилась.

Ты – единственное мое будущее

Из всего,

что со мной случилось.

Мой путеводный парус

В тонущем свете дня,

Трепетный Нострадамус,

Звездный каскад огня.

Древних строений остов

В зарослях диких роз,

Мой заповедный остров –

Фея заблудших грез.

Солнечная улыбка

Ангелом на устах,

Нежности моей скрипка,

Тающая в руках.

Угаснет боль, утихнет ревность,

Падет последняя слеза,

Но нерастраченная нежность,

Как переспевшая гроза.

Она нависнет тяжким чревом,

Пылая адовым огнем,

Под задыхающимся небом,

Над побирающимся днем.

Неясным чувствам внемля,

Господь из малых фраз

Создал большую Землю

И вместе с нею нас.

Создал моря и сушу

И видно неспроста

Вдохнул живую душу

В ожившие уста.

Но движимый смятеньем

Возвышенных надежд,

Бог обезличил тени

Добра и Зла одежд,

Смешал судеб обломки

И спрятал Третий глаз…

С тех пор души потемки

У каждого из нас.

Не покоряется река

Шальным ветрам.

Тебе протянута рука,

А дальше сам.

Тебе подставлено плечо –

Не медли час

Пока с надеждой обручен

Заветный шанс.

От перекупленных атак

Чего ты ждешь,

Когда в упор кто друг, кто враг

Не разберешь.

Миф ошельмован палачом

И обречен,

Но рвутся кони на рожон

Так горячо…

Не предъявляет счет река

Шальным ветрам.

Была протянута рука,

Пусть дальше сам.

На дальнем полустанке сойдя,

Увидишь, как вагоны мелькают.

В них ехали когда-то друзья,

А может и сейчас уезжают.

Разбросаны по миру моря,

Кипят весной цветущие дали,

И сокровенно пахнет земля,

Которой так давно не видали.

Роскошен кипарисов наряд,

Снежинки тают, только потрогай,

И бродит по земле листопад

Своею бесконечной дорогой.

День растеряешь, тропку кляня,

И снова в полустанок упрешься.

Все та же под ногами земля,

А все ж не та, когда разберешься.

И травы и цветы как в раю,

И солнце и луна как из рая,

Но все равно я землю свою

По небу и по звездам узнаю.

Беспечны тополя и поля,

Бездомны пустыри вдоль дороги,

И малая планета – Земля

Томится в безотчетной тревоге.

На дальнем полустанке сойду,

Полслова оброню на прощанье

И по тропинке, словно в бреду,

Бреду сквозь слезы и расставанья.

Душа устанет страстью играть,

Покорно смежит крылья на плахе,

Но тщится память жизнь удержать

Заплатою на рваной рубахе.

В небытие уходит стезя,

Поют в молельне «многая лета»,

И кружится, надеждой скользя,

Такая голубая планета.

Когда закат расправит паруса,

В безмолвие ночное устремляясь,

Прорежет волны света полоса,

Не приближаясь и не отдаляясь.

Крыш развороты,

переливы гор,

Затихший пляж,

бессонная аллея

В один и тот же упадут костер

И догорят, сквозь сумерки белея.

Последние тревожные лучи

Утонут в небе, отраженном морем…

Пора.

Мы встанем рядом.

Помолчим.

И растворимся

в яростном просторе.

ВЕЧЕРНЯЯ МОЛИТВА

В этом театре навета

Приму стесняет статист,

Свет похищают тенета

Выцветших рваных кулис,

Плачет оплывшей пластинкой

Позавчерашний тапер,

Запрещены поединки

Во искупление ссор.

Но за рутиной убогой

Ярая синь,

Но над разбитой дорогой

Звездная стынь,

Пляшут снежинок мгновенья

В ветрах-веках,

Множит судеб искушенья

Жизни река.

Боже, всесильный, всегдашний

Мне предреки

Нежно коснуться озябшей

Этой руки.

В выси твои ввергая,

Боже, творец,

Не прерывай дыханья

Скрипок сердец.

Свет.

Солнечный туман скрывает мир.

И в каждом блике

рыцарский турнир.

И в каждом вздохе

святость визави.

Но что Вы понимаете в любви.

Ночь. Звезды.

Сокровенная страда.

Весь мир к ногам

за призрачное «Да».

Любое «Да».

Лишь «Нет» не говори.

Но что Вы понимаете в любви.

Потоп великий.

Засуха. Слова.

Средь жадных фраз

Вы сдержаны едва.

Смятенье чувств.

Блаженства соловьи.

Но что Вы понимаете в любви.

Ожогом слез оплавленный песок,

Забывчиво распущенный висок.