Александр Досов - Под вуалью

Теперь банкуют депутаты,
Все козыри у них в руках,
О жизни бурные дебаты,
Любовь к народу на словах.

Я перемен не отрицаю,
Но в памяти тот факт живет,
Когда собаки-полицаи
Терзали в клочья свой народ.

И даже легкое созвучие
Бьёт по ушам, как дикий лай,
Слова предательски колючие…
Виват, народный полицай!

Любую власть я вынужден принять,
Но никогда не захочу понять,
Как можно так себя не уважать,
Чтоб полицаями родных ментов назвать?

Не обижайтесь на ментов —
Поганая у них работа.
Различным может быть улов,
На протоколы тоже квота:

Кого поймать и отпустить,
С кого содрать три шкуры сразу,
Кого под мощный пресс пустить,
Кого бояться как заразу.

Не потому, что заболеет,
Сопливый к доктору пойдёт,
Хамеет бес, а мент робеет,
При нём на вытяжку встает.

Собачья у мента работа,
Всегда на жёстком поводке,
Порой кого-то съесть охота,
Но поводок в чужой руке.

И тут готов себя загрызть,
Противно ведь на свете жить,
Быть властью, но бесправным быть.

Советская милиция с дубинками
Гоняется за пьяницами-синьками.
По ножкам бедолагу невзначай:
«Где водку брал? А ну-ка отвечай»

Так где же вы, когда детей насилуют?
Так где же вы, когда старух не милуют?
Так где же вы, когда цветет рэкет?
Так где же вы, когда преступности букет?

Советская милиция дубинками
С базара гонит бабушек с корзинками.

Сменилась власть. Стал узаконенным рэкет,
Теперь прессуют на законных основаниях,
Нет правды, и порядка тоже нет.
Народ, как ёлка, в разноцветных обещаниях,

Теперь российская полиция дубинками,
Как и милиция, гоняет свой народ.
А наверху с брюнетками, блондинками,
Лишь перекрасившись, кто жил, так и живет.

Но душу чёрную хоть золотом покрась,
Она от этого еще сильней чернеет.
Мы испокон веков ругаем власть,
Но почему же сам народ наш не умнеет?

Давит небо серое на грудь,
Туча чёрная на плечи навалилась,
Ветер, воя, нагоняет жуть,
Осень, как девчонка, прослезилась.
То ли по утраченному лету,
То ли стосковавшись по зиме,
Запрягу волшебную карету,
Прокачусь по матушке Москве,
Вихрем пролечу по Ленинграду,
Заверну в любимый Самарканд,
Стран других не знаю и не надо —
Мне б вернули Родину назад!
Родину с названием Союз,
Роль национальность не играла.
Долго братьев собирала Русь,
Но так глупо разом растеряла.
Руку раненую не сожмешь в кулак —
Очень больно, пальцев не хватает.
Снова карты выпали не так,
И опять простой народ страдает.
Ветер тучи чёрные развеет,
Дождь пройдёт, пройдут и холода.
Верю, что народ наш поумнеет,
Только вот один вопрос: «Когда?»

Система наша никуда не годна,
Но Родину люблю и ей горжусь,
Передвигаться я могу свободно,
Если, по глупости, на ровном не споткнусь.

Пусть кто-то уезжает за границу,
Не будем мы за это их судить,
Не перелетная – домашняя я птица,
Заморским пряником меня не подкупить.

Но если даже я куда-нибудь уеду,
То лишь на остров под российским флагом,
Вести с аборигенами беседу,
Утюжить землю твёрдым русским шагом.

Где был Маклай – там русская земля,
Сил не хватило уберечь владенья,
Возможно, стану папуасом я,
Возглавлю княжество Надежды и Везенья.

По-русски будут папуасы говорить
На диком тарабарском диалекте,
Как и Маклай, я с ними буду жить,
На русской, маленькой, затерянной планете.

Чтоб доказать, что мёртвый человек
При всём своём желании вовек
Не сможет даже лампочку включить,
Пришлось почти все службы подключить,
Понадобился ворох всяких справок,
Не обошлось, как в Думе, без поправок.

Расширенную справку я принес,
Исполнил молча прихоть леди-босс,
Решил всё обо всех я рассказать,
Кто может электричество украсть.
Но прежде выгнал тараканов и мышей,
Конечно, жалко было малышей,
На них же сдуру тоже счёт пришлют,
Узнав, что за плитой они живут,
Остался только кот-мерзляка Дмитрий.
Заходит с бодуна Никола хитрый,
Стаканчик электричества попросит,
Лишь отвернись – уже ведром выносит,
Слабинку дай, гребёт его лопатой.
А коммунальщики – сплошные бюрократы,
Прям через жилы электричество сосут,
Что не допьют – в карманах унесут,
Сосут кровинушку под комариный писк,
А кто предъявит им судебный иск?
Вампиры, что сказать, ни дать, ни взять,
Хоть что-нибудь, но дай им пососать.
Как говорится: «Не было бы зла,
Но допустили в огород козла».