Борис Орехов - Башкирский стих XX века. Корпусное исследование

Аналогичную проблему поднимает и К. Г. Аллахяров, который приводит произведение С. Вургуна, силлабический характер которого «до сих пор ни у кого не вызывал сомнения», и замечает, что эти стихи «не только по чередованию соответствующих слогов, но и по расчлененности строк на ритмические звенья (4–3-4–3) полностью соответствует схеме метра аруза мадид, который вообще не свойствен тюркскому (а также персидскому) арузу и употребляется почти исключительно в арабской поэзии» 28 28 Заметим, что, согласно подсчётам Д. В. Фролова, мадид представляется редкостью и в арабской поэтической практике, где доля стихов, написанных этим размером, колеблется в пределах 1‒3 % [Фролов 1991: 171‒184]. [Аллахяров 2011: 146].

Более того, руководствуясь правилом «закрытый слог – долгий, а открытый слог – краткий», разделить на строки, соответствующие некоторой форме аруза, можно произвольный прозаический текст, к примеру, Конституцию Республики Башкортостан. Приведём несколько примеров из редакции от 4 марта 2014 года, в которой около 8 тыс. слов и приблизительно 950 предложений 29 29 В [Родионов 1992: 141] показано, что открытые и закрытые слоги правильно чередуются даже в «Парусе» М. Ю. Лермонтова. .

Предложение «Бер кем дә торлаҡтан нигеҙһеҙ мәхрүм ителә алмай» ‛Никто не может быть произвольно лишен жилища’ из статьи 46 без двух последних слов может быть прочитано как строка, написанная метром раджаз-и мусаддас-и макту .

В статье 63 «Башҡортостан Республикаһы территорияһы административ-территориаль берәмектәр сифатында райондарҙы, республика әһәмиәтендәге ҡалаларҙы һәм ябыҡ административ-территориаль берәмекте – Межгорье ҡалаһын үҙ эсенә ала» ‛Территория Республики Башкортостан включает в себя районы и города республиканского значения в качестве ее административно-территориальных единиц и закрытое административно-территориальное образование – город Межгорье’ слова «берәмектәр сифатында» интерпретируются как строка, соответствующая метру рамал-и мурабба-и махбун , а следующие за ними «райондарҙы, республика» – как строка, написанная метром мутакариб-и мусаддас-и махзуф .

Наконец, в пункте 26 из 71-й статьи о Государственном собрании Республики Башкортостан: «Башҡортостан Республикаһының Контроль-иҫәп палатаһы Рәйесен, Рәйесе урынбаҫарын һәм аудиторҙарын вазифаға тәғәйенләү һәм вазифанан бушатыу» ‛Назначение на должность и освобождение от должности Председателя, заместителя Председателя и аудиторов Контрольно-счетной палаты Республики Башкортостан’ слова «Рәйесе урынбаҫарын һәм» читаются как рамал-и мурабба-и махбун , а следующие за ними «аудиторҙарын вазифаға» – как муктазаб-и мурабба-и матвий .

Разумеется, эти примеры всего лишь пополняют коллекцию совпадений. Но их наличие выдвигает на первый план вопрос о степени свободы, с которой мы можем подходить к трактовке природы стиха.

Изучение тюркской поэтической традиции свидетельствует, что эта свобода достаточно широка. В реальности правило «закрытый слог – долгий, а открытый слог – краткий» в неизменном виде почти не соблюдается. Напротив, оно обрастает дополнительными условиями, часть которых трудно учесть при автоматическом анализе.

Так, при определении закрытости/открытости слогов границы слов игнорируются. Последний слог в строке считается долгим независимо от его реального качества [Belviranlɪ 1965: 111]. Кроме того, трактуются как долгие слоги в заимствованных из персидского и арабского словах в том случае, если они были долгими в исходных языках. Это обстоятельство представляет существенную трудность для автоматического анализа, так как в нашем распоряжении нет словаря таких заимствований с размеченной фонологической долготой. Практически любой открытый слог может считаться долгим. В сложности этой проблемы легко убедиться, посмотрев на примеры из работы С. А. Искандаровой. Строки

трактуются как рамал-и мусамман-и махзуф , который имеет схему

здесь горизонтальной чертой обозначен долгий слог, дужкой – краткий, а двумя точками – граница стопы [Искандарова 2013: 8].

В то же время легко убедиться, что последний слог в слове «донъяға» открытый, но на схеме ему соответствует долгий. Аналогично и последний слог в слове «ҡайсысы» открытый, однако исследователь интерпретирует его как долгий. Вторая строка может соответствовать схеме заявленного размера только в том случае, если считать последний слог в словах «ғәршесе» и «көрсөсө» долгим.