АРИАН - ВОЛШЕБНЫЕ МГНОВЕНЬЯ

О, этих звёздных вёрст пути-дороги
По лунным снам! – В таинственной дали
Он брёл один – не зримый – даже боги
Следов Его приметить не могли.

Никто не зрел в мерцающем забытьи,
Как пел Безмолвью гимны Он в ночи,
И серебрил судьбы струистой нити
Огнём волшебной О зарень-свечи.

Касаньем тонким тайны не нарушил —
Вкушая грёзы сладостный полон,
Не мог припомнить сном его уснувший,
Кому на самом деле снится он…

Она с цветка к цветку одна летала
И всё искала призрачный тот цвет,
Что из глубин волшебного кристалла
Струил сквозь сны прозренья вещий свет.

Смеялись эльфы, фыркали сильфиды,
Один лишь мудрый старец Китоврас
Всё Ей кивал на дальние планиды,
Где свет мечты давно уже погас…

Она ушла за звёздные отроги,
Брела, пока не выбилась из сил,
И бог судьбы – хромой, слепой и строгий
Её мечту безумьем не скосил.

Там – на Пороге Вечности – спустилась
К Её стопам последняя звезда —
Кристаллом бледно-пурпурным светилась,
Когда Она уснула, и тогда

Плечами вздрогнул Он, повёл очами,
Возжёг костёр упавшею звездой
И ночь сидел в торжественной печали,
Огонь души гасил забвень-водой.

А на заре расцвёл из сердолика
Безмолвья цвет… – Трепещущей душой
Она вняла в волнении великом:
Здесь Странник Звёздной Вечности прошёл!

Она ему напела-насмеяла
Свой сон любви, и звёздной бирюзой
Очей своих таинственно сияла,
Кропила цвет хрустальною слезой.

Тогда явился Он – как бог из тени! —
Ей подал руку, звёздный окоём
Раскрылся весь – в безбрежности видений
Им предстояло странствовать вдвоём.

И где-то встрепенулся Меч-Клад е нец,
Дракон судьбы свой жгучий глаз открыл,
Дохнул огнём, и Солнечный Младенец
Взыграл плесканьем пламенности крыл!

Они ушли по огненной дороге —
И даже боги видеть не могли
Незримый путь сквозь звёздные чертоги,
Где по следам их лилии цвели…

Вдали от мук, страстей, агоний
Живёт Поэт мой имярек —
Стекает Вечность на ладони
К нему мерцаньем звёздных рек.

Созвездий синий сон струится
Сквозь пальцы рук его – глядит
Он зачарованно, и птица
Над бездной вещая парит…

О, он препятствовать не волен
Рожденью огненности слов
И строф в душе – смертельно болен
Твореньем духов и миров!

Он эту Вечность не раздарит —
Растает дымка – только тронь…
Лишь в сердце вновь, как древний арий,
Зажжёт свой жертвенный огонь!

И вспыхнет Древний Ужас снова —
Нельзя помиловать – казнить!
И будет Огненное Слово
Безмолвью в Жертву приносить!

Ещё не зрел я Огненного Глаза,
Но что-то к краю пропасти вело,
И ангел Метатрон клеймом алмазным
Уже мне метил гордое чело.

Я жизнь уже не отличал от смерти
И видел звёзд вращенье даже днём,
И ангел заострял свой Звёздный вертел,
Чтоб в жертву принести меня на нём.

Я падал в сердцевину круговерти,
Но мог тоску слепую превозмочь,
И тайна в запечатанном конверте
Была мне кем-то послана сквозь ночь.

И я летел – ласкался звёздный ветер,
Звезда горела в небе как свеча,
Летел сквозь сны и даже не заметил,
Как ангел снял последнюю печать…

Всё в жертву принесу я Тишине —
Шальную явь и снов метаморфозы,
Томленье чувств, благоуханье розы
И небо в растворившемся окне.

Всё – в жертву Тишине… Но ей – не надо!
Она – не жрец, не будет жать и жреть,
Ей не знакомо «в муках умереть»,
И «жить назло» – ей тоже не отрада,

Ей даже пенье ангелов не льстит!
Но в час, когда роса в заре искрится,
Она скользит сквозь сны белёсой птицей,
Всё принимает, любит, всё – простит…

Дитя играет – Вечности летят!
Что выпадет судьбе слепой эона?
А – всё равно! – с Божественного трона
Бежит в мечты своей цветущий сад.

И Тьма скользнёт на слёзно-белый снег
Вершины опустевшего Олимпа —
Как Бездны Тень – пусть Зевс лишится нимба,
И возродится вновь титанов век!