Алексей Сыровежкин - Последний станет первым – первый станет последним

И будут советы звучать – не зацикливайся на себе, завязывай с глубиной и следи за модой,
Будь на позитиве, и толпа полюбит тебя, даже если ты будешь банальным и бездарным,
Учись подстраиваться под вкусы и заказы, повзрослей, это должно стать работой!
И ты начнёшь выпускать продукт, что отвечает требованиям, стандартам,
Постоянно слушая чьё-то недовольство, чьи-то насмешки, оскорбления,
Неспособность и нежелание понять – они ничего не создают, а критиковать легко,
Но твоё заумное словоблудие всё равно мир не исправит! Думай про денег накопление
И больше не пытайся понять, зачем нужно творчество твоё и искусство само…

И будет разросшейся окультуренной биомассы незримое брожение,
В результате которого выделяемые чувства начнут в символы сгущаться,
В красках, звуках и сюжетах одних и тех же мотивов легко обнаружение,
Они будут бороться друг с другом, по душам людским распространяться,
И не покинет предательская потребность играть, петь и сочинять,
Ты должен самоутверждаться, стать лучшим хоть в каком-то деле,
Без шансов на победу, но на конкурсы талантов спешат толпы опять,
Пусть для судей все их великие задумки уже стары и безумно надоели,
Потому закономерно большинством цениться начинает не содержание, а форма,
Когда повсюду одни и те же архетипы, образы, схемы, интриги и загадки,
А ты верить продолжал, так вдохновенно подражал и канонам следовал покорно,
Но постепенно иссякает опьянение и ты видишь шедевра своего недостатки…

И будет боль от попыток что-то новое придумать и создать,
Но ничего не осталось, и потому тебе творить захочется бред,
Просто бунтовать, противоречить и правила святые нарушать,
В наивных мечтах новый жанр основать и его увидеть расцвет,
Формулировать абстракционизма груды, что недоступны пониманию,
Размазывать по холсту психоделию, трактовки которой излишни,
Напевать обрывочность и многомерность мелодий подсознания,
Снимать свой экспрессионизм, где бессодержательность и формы пышность,
Куда все заворожённые интеллектуалы, заплесневелые от скуки,
Поместят свою усталость от существования в человеческом теле,
Они всё решат и продвинут того, кто изысканнее раздавал оплеухи,
Кто вёл великую борьбу за какую-то чушь, исполняя заунывные трели,
Всё та же погоня за эстетикой, но отныне она обретена в безобразном,
Сначала надо образ воплотить, а значение они сами придумают потом,
Захочется шокировать – изображать кровь, гниение, испражнения и язвы,
Но к деструкции тяга всего лишь разочарования стандартный симптом…

И будет абсурдное служение иллюзиям до последнего дня,
Поиск новых форм, новые пробы, попытки и старания,
Тебе придётся раз за разом хоронить прежнего себя,
Чтобы чувств очищенных оттенка организовать создание,
Чтобы желанный образ ухватить, хотя бы один красивый кадр,
Но вся твоя глубина лишь комплексами непреодолёнными сквозит,
Ты наконец-то убедился в том, что они и есть твой главный мотиватор,
А в награду лишь отчуждение от каждого своего слова и постоянный стыд…

Но всё это уже было где-то и когда-то,
И к чему цепляться за каждую условность?
Всё вокруг абсурдностью пропитано, объято,
И режет глаз предопределённость!

А я всегда хотел чего-то своего…

И будет с девушкой случайной первое несмелое свидание,
Ведь и в вас гормональными иглами впивается отчаяние,
Как и в былые века, вынуждая безмятежное покинуть заточение,
Что-то манит и зовёт, мыслей привычное прервано течение,
Вы так подходите друг другу, и разъедает жажда обладания,
Вихрь улыбок, взглядов и объятий, похмельная тайна рождения,
Ей нужен семени источник – индивид для природы не имеет значения,
Всё так быстро и банально – тех же заблуждений и ошибок повторение…

И будет боль от страсти угасания, но сохранится ваш союз,
Ведь уже пора семьёй обзаводиться, этим признаком успешности,
Всего лишь сила привычки и в комфорте прозаичные потребности,
Очередная скучная формальность, которой противится лишь трус.

И в приступе отчаяния обязательно явится абсурдный рефлекс —
Пусть я страдаю и умираю, но я должна родить ребёнка
И жертвовать собой ради блага его, трудиться тихо и скромно,
Чтобы лишь в его глазах видеть собственной значимости блеск.

И будет тяготить ответственности добровольное ярмо,
Невозможность отказаться от этого существа беззащитного,
В котором есть что-то от тебя, которого обрекли на участь незавидную,
Ты должен их обеспечить, чтобы сохранилось и процветало имя твоё.