Алексей Сыровежкин - Последний станет первым – первый станет последним

А я всегда хотел чего-то своего…

Отвергнут всеми навсегда, я видел всё, я всё познал,
Но всё призрак – всё убого, я всё нашёл и от всего устал,
Не помогут вкалываемые, дымящиеся и жидкие вещества,
В прошлом имели смысл экстаз, вдохновение, борьба,
Но игры в тщеславие больше не стоят труда,
Мне наскучило всё, мне грустно всегда…

Но всё это уже было где-то и когда-то,
И к чему цепляться за каждую условность?
Всё вокруг абсурдностью пропитано, объято,
И режет глаз предопределённость!

Предопределено? Но кем, как и почему? —
Спросите вы, вспомнив про свободу воли свою.
Но что есть свобода? Это кощунство даже для меня, понимаю,
Но торжественно объявлю, что свобода есть абстракция пустая!
Присмотритесь, эта жизнь состоит всегда из момента одного
И мы познать неспособны истоки каждого поступка своего,
Мы можем оформлять мелочи, детали на своём пути,
Но вся проблема в том, что мы не выбираем желания свои,
Меж тем именно они определяют всё то, что составляет нашу жизнь,
Природа, общество и семья постепенно выплавляют механизм,
Что должен выполнять определённую функцию, упиваясь привычками вредными,
В своём рабстве утешаясь навязанными идеями, баснями и сказками нелепыми,
Мы не выбираем место рождения, родных, свои слабости, отклонения, болезни,
Предрасположенность к чему-то и возможностей пределы заранее нам неизвестны,
Обстоятельства загоняют, душат и каждый день вынуждают делать что-то,
Нормы этикета не позволяют нам демонстрировать усталость, отвращение и злобу,
Мы равнодушно смотрим на бедность, лишения и казни, свой обставляя уголок.
Если люди свободны, то почему все выбирают невежество, трусость и порок?
Обладание чем-либо в этом моменте трагично, и потому мы грустим,
Ведь оно всегда означает отсутствие обладания всем остальным,
Мы не выбираем, что и кого нам любить, что и кого ненавидеть,
Гонимся за образами и чувствами, но себя невозможно насытить,
Мы можем пытаться, но к той же безысходности вернёмся всегда,
Не выбираем день своей смерти, но что же мы выбираем тогда?

Дети, знайте, вы всего лишь для цивилизаций удобрение,
Рабская биомасса, благодаря которой разрастётся муравейник,
Вы не уникальны, выкидыши отчаяния, грибов никчёмные споры,
Вам будут врать философы, социалисты и попы – словоблудия гении,
Но жизнь это разрушительный поток, не пытайтесь устоять под его напором,
И не пробуйте что-либо понять, ведь вы всего лишь ходячие сгустки материи,
Наделённые иллюзией индивидуальности и желаний разрушительных набором!

А я всегда хотел чего-то своего…

И будет будущих родителей первое несмелое свидание,
Настроений, рук и судеб соприкосновение,
Гормональными иглами впивается отчаяние,
Вынуждая безмятежное покинуть заточение,
Что-то манит и зовёт, мыслей привычное прервано течение,
Кто кому останется, кто окажется в зоне внимания,
В зоне восприятия органов чувств, органов влечения,
Точно по графику разъедает жажда обладания,
В поиске поможет интересов, профессий совпадение,
Вихрь улыбок, взглядов и объятий, похмельная тайна рождения,
Кто окажется лишним? – индивид для природы не имеет значения,
Нам не требуется много, нас привлекают уже сами тел очертания,
Рисунки, одежда, рассказы, голоса и всё вокруг есть источник возбуждения,
Обособленный от конкретного человека, лишь шаблоны, что встроены в сознание,
Тебе всегда найдётся замена, таков надёжный механизм воспроизведения,
Ей нужен семени энергичный разносчик – индивид для природы не имеет значения.

И будет боль при схватках родовых,
Врачами вспорот преступный живот,
А затем первое объятие, касание груди и молока глоток,
Выбор имени, столь важный и столь сложный,
Вонь, болезни и плачь, пробуждения от криков ночных,
Рабыни пелёночных фантазий – как же вы в своей звериности схожи!
Они осквернили своё тело рождением, распорядились им бездарно,
И теперь в наказание с унылым видом ползают по узким тротуарам,
С отвращением колясочную процессию вынужден обходить прохожий,
Их не ждёт ничего, кроме крысиной жизни в тесноте съёмной норы,
Где будут обманывать себя и других, повторяя, что в этом болоте счастливы они!
Как это возвышенно – самопожертвование ради семьи и растущего дитя?
Не велика жертва, если на большее она не способна и её жизнь убога и пуста!