Алексей Сыровежкин - Последний станет первым – первый станет последним

Того паразита, что беспощаден, лжив и крив,
Которого не изменили мирозданья вехи
И который в честь своей глупости воздвиг
Иерусалим, Ватикан и Мекку.

Годы шли, черепа мамонтов трещали,
Вслед за охотой шёл кровавый пир,
Менялся климат, виды вымирали,
А человек всё дальше на север уходил.

Плодившиеся народы друг друга истребляли,
И разрастался кровожадных победителей гарем,
Мужчин и стариков резали, распинали и сжигали,
А женщин и детей насильники-герои уводили в плен.

Плодородные земли в пустыню превращались,
Люди оскверняли всё, к чему успели прикоснуться,
Они гордились орудиями смерти от лука до пищали,
Благодаря которым могли в кровь невинных окунуться.

Миллионы глупцов, общества презренные отходы,
Подобно дикарям, приказам вождей повинуются покорно
И ритуально празднуют уничтожение себе подобных,
Ради наживы и почёта встают под кровавые знамёна.

Голод их неутолим, а запросы всё так же непомерны,
Для спасения от них на Земле не осталось больше мест,
И они непрерывно чью-то жизнь приносят в жертву,
Слова пустые повторяя – революция, свобода и прогресс.

Они крушили империи и расстреливали детей во имя идеала,
Депортировали и сжигали целые народы, воровали без разбора,
Создавали ракеты и взрывали города, дабы писаться продолжала
Человечества история – эта летопись преступлений и позора.

Всех непокорных, недостойных ссылали век за веком
Тихо гнить и голодать в тот суровый край, что на севере лежит,
Где заключённые строили дороги, города и перекрывали реки,
Пока они воспевали величие, что воздвигнуто на страданиях чужих.

Они владеют сырьевым придатком, где живые все осуждены
Помогать выкачивать ресурсы из вечной мерзлоты,
Чтобы в других частях мира строились роскошные дворцы,
Там, где не слышны мелодии, что рождают кандалы.

Бескрайняя рабская страна, что закована во льды,
Где из земли бесплодной трубы гигантские торчат,
Изо дня в день исторгающие ядовитые пары,
И свалки обитатели трусливо прячутся, дрожат.

На руинах союза пытаясь выжить, произрастая сорняками,
Где поруганную веру тёмными зимними ночами заносит снег,
Где саморазрушение в традицию вошло и не разжечь надежды пламя,
Куда много лет назад моя семья сбежала, и так появился я – Поэт!

И это всего лишь очередной самодовольный вброс
В это бессмысленное творческое месиво —
Ядовитый плод моих отцветших грёз,
Что давно покрылся плесенью!

Знаю, моя жизнь близится к концу,
Порочное сердце не будет биться долго,
Но Человеку не забыть Исповедь мою!
Я главный Обвинитель на Суде этого подонка!

Ты смог проникнуть во все тайны мироздания,
Атлант, водрузивший на плечи всю пустоту,
Ты пылающим взором пронзал время и тьму,
Слушая всех загубленных душ излияния.

Ты познал всю палитру чувств и впитывал боль, что разлита
В воздухе города и искусства творениях, полных смысла сакрального,
Спасаясь от кошмаров и оставляя детские мечты, что навеки разбиты,
Ты построил свой мир из горящих обломков мира реального.

Люди не могли обмануть, ты видел их насквозь —
Из их ртов всегда сочилось притворство и ложь,
И потому вместе со страхом и отвращением ты рос,
Веря лишь тому, что на них ты не похож.

Ты бежал и скитался, не в силах терпеть
Ту разрисованную жизнь, что тебе предлагали,
Не мог удержать счастье, не мог преуспеть,
Ты бежал и скитался, ведь образы так отчаянно звали.

И в пути лишь слёзы были друзьями твоими,
В минуты отчаяния они всегда приходили,
Ты отверг все вершины, к которым влекло,
Посмешищем стал, не достиг ничего,

Но зато ты вобрал в себя весь мир…

Это невыносимое чувство – ты всего лишь человек!
Один из тех, кого ты презирал всегда,
С кем ничего общего не хотел иметь,
Ведь тебя манили далёкие миры и яркий свет,
Тебя пьянили краски, мелодии, линии, слова!
Это невыносимое чувство – ты всего лишь человек!

Но зато ты вобрал в себя весь мир…

Ты не мог уснуть и посреди ночи сбегал из дома,
Смотрел в небо и там родных встречал ты снова —
Среди звёзд искал ты их, зову крови повинуясь слепо,
Слушал их и понимал, ведь они были ближе любого человека,
Мечтал походить на них, и с годами они тебя научили всему,
Вместе с ними парил в воображения далях и стремился к их огню,
Тебя восхищало их величие и благородство, среди людей коего нет —
Они сжигают себя, для всего сущего источая живительный свет,