Соня Рыбкина - Огонь моей души – слова

Как прицельно стреляет рука,
Как еврейская девочка плачет
Он не видит. Уродливый враг
Поглотить город праздничный алчет.

Полдень спит нерадивым ребенком,
А под ним простирается гладь.
В желтом доме голодный мальчонка
Обнимает продрогшую мать.

Каждый год замирает столица,
Страшный призрак приходит во мгле.
Искаженные, белые лица
Отражаются в черной воде.

я не ищу любви или блаженства:
случайны связи, рейсы, поезда;
мне кажется, без толики кокетства
любить способны только города.

идешь ли ты по мостовой парижа,
сидишь ли на ступеньках сакре-кёр:
всё, кажется – мосты, колонны, ниши
ведут с тобой любовный разговор.

и запах булочных, французских сигарет,
дыханье теплое приветливого ветра,
все будто шепчет нежное «je t’aime» 2 2 я тебя люблю ,
не требуя немедленно ответа.

ведь каждый город – это человек,
который с ним для нас навеки связан,
и я ищу – по песням и рассказам,
но только опоздавшая на век.

и я гуляю – улочки монмартра,
где он, казалось, был еще вчера,
и сигарету в урне у театра
оставила вчера его рука.

и на перрон лионского вокзала
приходят сотни разных поездов,
и вдруг в толпе мелькнёт (нет, показалось!)
высокий воротник его пальто.

и столько расстояний между нами,
что путь через сожженные мосты:
«j’étouffe» 3 3 я задыхаюсь шепча горячими губами,
ищу в случайных строгие черты…

в париже все сияет перламутром,
и я ему торжественно клянусь:
au revoir! я улетаю утром,
но снова обязательно вернусь.

Скользит по клавишам рояля
Моя рука – к его руке.
Кто я для Вас, король печали:
Любовь? Отрада? Страсть? Побег?

Когда, играя вальс Шопена,
Вы смотрите – глаза в глаза,
Мне нет на свете слаще плена…
Кто я для Вас?

Когда в толпе, задев случайно,
(Меня тотчас бросает в жар)
Кто я для Вас – загадка, тайна,
Иль Божий дар?

Когда в постель безлунной ночью
Меня несёте – кто я Вам?
Услада сердца? Боль и горечь,
Или бальзам?

Кто я для Вас, король печали?
Шепчу, прошу, боюсь – молю…
Под звуки белого рояля
Я слышу страстное «люблю».

хочу, чтобы он знал:
мне хорошо,
как хорошо лишь детям и влюблённым,
и я вдыхаю воздух, напоённый
оранжевым, блестящим октябрём,
и чувство новое во мне горит огнём…
мне хорошо.

хочу, чтобы он знал:
мне без него
открылись те прекрасные дороги,
когда идёшь – и утопают ноги
в узорных листьях, в шелковом ковре,
и все вокруг застыло в янтаре;
блистательны осенние чертоги.

хочу, чтобы он знал:
не он теперь
есть центр моей маленькой вселенной,
и не его люблю самозабвенно,
отдавшись чувству страсти целиком;
пылает ярко алый горизонт:
я не его целую вожделенно.

хочу, чтобы он знал:
я подросла,
не нужно мне ни робких слов, ни взглядов,
ни дрожи в пальцах… взрослое: «я рядом.
мы будем вместе,
раз – и навсегда».

Пусть не будет прощаний длинных,
Виноватых и лишних слов;
Звук застынет под утро чинно
Уходящих в рассвет шагов.

Вы ушли. На столе – записка,
Роз букет, сигаретный дым;
Воздух тёплый, тревожный, мглистый
За мгновение стал седым.

Ещё помнит аллея в парке,
Лодка, ивы у берегов
Поцелуи, и в полдень жаркий
Шелест платья и звук шагов;

Ещё помнит объятья, клятвы,
След, оставленный на песке;
Воздух был горьковатый, мятный,
Мы сидели, щека к щеке…

Вы ушли. Солнце встало, светом
Ярким комнату озарив.
Тонким, призрачным силуэтом
Я срываюсь с балкона вниз.

Сохраним ли любовь? В этот памятный час
Говорили глаза, но не губы;
Вы сидели так близко, касаясь плеча,
И текли бесконечно минуты.

Было лето – июль расцветал за окном,
Убаюкивал свежим дыханьем;
Все казалось мечтой вожделенной и сном,
Когда вы мне шептали признанья.

Сохраним ли любовь? Лето было свежо,
Улыбалось лазурное небо;
И в бокалах мерцал виноградный крюшон,
Дни полны» были лаской и негой.