Александр Дубинин - Три орешка для публики. Романы в стихах, написанные онегинской строфой

Тепло к друзьям он относился
И до утра готов гулять!
Поспорил, после согласился
И, вновь, готов дружить опять!
Понятно, что приоритетом
Была работа в мире этом,
А за работаю – семья!
Всё это понимаю я…
И ясно, что не до обеден
Герою было моему…
Как совмещал всё, не пойму,
Был щедр к друзьям, хотя и беден.
Весёлый взгляд и лёгкий нрав
Помогут, если, вдруг, не прав!

Итак, в конце семидесятых
Он книгу первую издал!
В начале же восьмидесятых
Уже вторую, вновь, создал!
Прошло всего четыре года!
Была совсем другая мода,
Но книга эта, вот дела,
«Весёлой силою» была!
За ней пошли ещё другие,
А тут поспел карьерный рост,
Удачу ухватил за хвост
Поэт, певец родной России!
Здесь, в гору творчество пошло,
И в жизни хорошо всё шло.

Конечно, членом стал союза
Писателей, Владимир мой!
Ещё, пока, совсем без груза
Ответственности – вот такой!
На этом я его оставлю,
Довольно, лень свою прославлю!
Устал, сегодня, я писать,
И завтра, можно дописать!
Главу девятую окончил,
И на последок вам скажу,
Что не на долго ухожу,
Пока же, отдых не закончил…
Герою моему везло,
Талант свой ставил на крыло!

Всё, что с ним в жизни приключилось,
Я не смогу пересказать.
Для нас важней, что получилось,
Но что-то, можно, рассказать.
Пусть, тьма есть случаев забавных,
Смешных, весёлых, очень давних,
Но расскажу лишь об одном
Курьёзном случаи таком.
Тогда ещё был очень молод,
И шутку добрую ценил,
Себя в проказах не винил,
Испытывал к забавам голод
Герой мой славный, наш Поэт.
С тех дней минуло много лет.

Всё, что с ним в жизни приключилось,
Давно уж былью поросло.
Не просто вспомнить, что случилось,
То, не простое ремесло.
Да я и сам, сейчас, не вспомню,
Но приступаю и напомню –
Есть дополнительный доход
Поэта, это – перевод.
Довольно сложно на зарплату,
Тем более, пока, одну,
Я эти мысли не верну,
Жить и платить ещё квартплату.
Хотя, квартплата та была
Не та, что ЖКХ брала.

Но денег было очень мало,
Я не смогу пересказать.
И что зарплаты не хватало
На всё тогда, могу сказать.
Конечно, с простенькой одеждой,
Жильём, едой, вообще, с надеждой
Проблемы не было совсем,
Но, редко, кто доволен всем.
Хотелось жить шикарно, даже:
Машину, виллу, круглый счёт.
Такой набор наперечёт,
Всем не купить на распродаже.
Ещё хотелось многим жить,
Бездельничать, а не служить.

Тогда такого не случилось,
Наверно, не пришла пора?
Для нас важней, что получилось,
И жизнь, конечно, не игра.
Но и тогда, в стране Советов
Без нарушителей заветов
Не обходилось никогда,
Поэтому пришла беда.
Уже чиновники большие
Шикарно жили и тогда!
Мы помним это, господа,
Для нас вы были, как чужие!
Поэтому электорат
И не клюёт на маскарад.

Конечно, что с страной случилось,
Я не смогу вам показать.
Беда нежданно приключилась,
Но что-то, можно, рассказать.
С людьми искусства было проще,
Ведь жизнь без них на много горше,
И этот творческий народ
Всегда имел двойной доход.
Артисты пели на эстраде,
Был для поэтов перевод,
Иной же творческий народ
Присутствовал на маскараде.
Конечно, не хватало мест
На всех, кто первый, тот и ест!

Издательский процесс налажен
Был прям совсем, как заводской.
Писательский конвейер слажен
Везде, в Уфе и на Тверской.
Пусть, тьма есть случаев забавных,
О временах довольно давних,
Но все работали легко,
Ритмично, даже глубоко!
И частью этого процесса
И «Современник» был тогда.
С тех пор, прошли уже года,
С того забавного эксцесса,
Где засветился мой герой
Одной писательской страдой.

Тогда «Сияние в Саянах»
Взял Кузнецов переводить,
Но подзависнув на «полянах»,
Из графика стал выходить.
Дел было много: разных, славных,
Смешных, весёлых, очень давних,
Недавно, книжку мэтр издал
И лавры честно пожинал.
Был всё ещё в «Краю» он «света»,
Того «за первым» за «углом».
Был как Микула за столом,
Без Селяниновича с лета.
Не только праздновал, пахал,
На ручку тяжко налегал!