Вячеслав Ладогин - Спички

Я вброд перешёл ручеёк. От босых моих ног
Простуда до дёсен добралась, и флюс воспалился.
Пробиться к зубному (там запись была) я не смог,
Три дня так я мучился, в обморок даже свалился.
Тогда муж хозяйкин, рыбак и шофёр Николай,
До пенсии бывший водителем скорой в посёлке,
Кряхтя, позвонил в поликлинику: «Не унывай», —
Сказал он мне, грязь вытирая куском «Комсомолки»
С рыбацких сапог, – «завтра вскроет твой флюс наша врач».
Я в жизни немного знавал таких славных удач.

Итак, мы идём в поликлинику, и Николай
Мне вдруг говорит: «Не хожу я к ним, Слава, к врачихам».
– «А как, если зуб заболел»? – «А никак… выпадай», —
Вздохнул Николай, надавив на окурок ботинком.
– «Так сильная боль ведь», – сказал я ему, – «как терпеть»?
– «Один раз ходил», – говорит, – «не пойду я к ним впредь…
Пришёл я, там женщина в кресле соседнем дрожит…
Давайте, укол я вам сделаю, врач говорит,
Я ей говорю: мне не надо, и зуб показал.
Она без укола рванула, и я промолчал.
И к женщине врач повернулась… та – чуть не навзрыд —
Не плачьте, у вас-то укол. Вон – мужчина молчит.
С тех пор не хожу к ним». И хлопнул меня по плечу.
Неловко мне стало, что с флюсом пришёл я к врачу…
Когда ты, проказница, вырвала сердце моё,
Все нервы живые, все чувства, всё счастье, всё, всё,
Я просто молчал, и меня приводили в пример:
Какой я хороший и добрый какой кавалер,
Какой снисходительный, любящий муж я какой…
Молчал я. И что ж, неужели – к врачу ни ногой?

1. Вновь горько молюсь Тебе, Отче, простыми словами:
Избавь мою душу от ужаса перед врагами.
2. Я, сын Твой, боюсь их: лукавой, огромной толпы,
Большого преступного сборища: все они алчны, слепы.

Припев:
Научи доброте такой же Ты меня, ибо в ней мой оплот.
Настрадавшись, постиг я большее: слово Божье во мне поёт.

3. Так точит злодей – свой язык, что не снилось мечу
Быть острым таким… Как, мой Свет, я их стрел не хочу!
4. Опять они исподтишка, как всегда – в невиновного.
Подстрелят, и взятки с них гладки. Что ж, можно по-новому.
5. Друг с другом согласье воры честным словом скрепляют,
И в тайне глубокой бесчестно силки расставляют:
Мол, кто нас увидит?
6. Всё ищут приём попреступней.
В трудах аж потеют – так хочется выигрыш крупный.

Припев:

Такой подойдёт к тебе – что в донце сердца, не знаешь,
Так всё это скрытно.

7. Но против Небес ты, хитрец, не ударишь,
Не ранишь ты Небо сильней стрелки детского лука.
8. И вот замолчал ваш язык, вот, смотреть на вас – скука,
И всё с вами ясно.
9. Теперь подражать вам боятся.
Узнали: так с правдой мой Свет не велит обращаться.
10. А честному – радость: мой Свет его держит на свете,
И счастливы мы, и хвастливы, как малые дети,
Отцом своим хвастаемся, как счастливые дети.

Припев:

По бледно-голубой эмали
Шаланды, полные кефали,
В Одессу Костя привозил.
И я там был, мёд-пиво пил
Из бледно-голубой эмали
С рыбачкой Соней как-то в мае.

Припев :
По усам текло,
А во рту стекло.
По устам текло,
Да язык-то мой свело…

– Ухожу туда, где свет,
От надрывной сердца вьюги!
– Оглядись, светло в округе,
Где же там, чего здесь нет?
– В небе! – Небо здесь кругом.
– К свету я спешу! – Он всюду.
– К лицам добрым … – Лжёшь. О ком
Ты? Любой здесь равен чуду.

– Значит, я иду сюда,
Значит, раньше здесь я не был.
Небо то прощай, тогда
Поживём под этим небом.

Барин, сани: «Братец, трогай,
Ой, не ставь кнута в сапог!

Поразмыслится дорогой,
Кто за овощ – русский бог!

Шум-бурум, хрустит на насте,
Накреняется строка.
Здравствуй, княжеское счастье
За тулупом ямщика!

По щекам – как снег сыпучий —
Ставка, проигрыш, итог.
Ели, сосны, русла, кручи,
Русский бог – таковский бог…

От Державинской псалтири
Он привык блюсти закон,
Где? Конечно, в Гаврииле
Во Романовиче он!

Горка, что ли, виновата,
Чёрт ли русский шутит тут…
Да! Но ехать жестковато,
Сани часто в зад дают,