Павел Чувиляев - Последний хозяин

Поэтому её как раз можно было продавать, наследовать, дарить, менять, и т. д. без земли. Арину Родионовну за 70 лет её жизни один раз продали с землёй, а второй раз исключили из сделки, потому что «без земли». В 1759 году поместье Суйда и входящую в него родную деревню будущей няни Лампово (Копорский уезд Санкт-Петербургской губернии) купил у графа Фёдора Алексеевича Апраксина прадед А. С. Пушкина Абрам Петрович Ганнибал. Девочке 1 год; живёт в избе родителей и в сделку входит, поскольку деревня куплена целиком. По замужеству в 1781 году (Арине 23 года; она некрасивая ижорка или чухонка, и явно засиделась в девках) барин разрешил ей переехать к мужу, в село Кобрино (Софийский уезд Петербургской губернии, недалеко от Гатчины). Тем самым он подарил её своему сыну, деду поэта Осипу Абрамовичу Ганнибалу; село принадлежало ему. Стандартный ход, чтобы не оформлять дарение и не платить лишних налогов. С этого момента статус Арины меняется. Её муж, Фёдор, сын Матвеев – человек дворовый; так что, крестьянская работа для неё закончилась навсегда. Начинается карьера служанки. За сметливость и хитрость барыня, знаменитая бабушка Пушкина Мария Алексеевна Ганнибал, приблизила её к себе; она стала её личной горничной. Из 4 детей Арины Родионовны, по крайней мере, один прижит от барина. Тогда это было обычным явлением: должен же кто-то постель барину греть, когда у барыни голова болит. И лучше, если это будет доверенная служанка: и барин не загуляет, и барыня всё про супруга знать будет. Мария Алексеевна Ганнибал была умной женщиной. Например, сумела добиться развода с мужем, обвинив его в двоежёнстве. В те времена развод был делом непростым и скандальным, особенно для женщины. Уж не доверенная ли служанка Арина компромат на барина накопала? Доказательств тому нет, но острый ум Марии Алексеевны отмечен всеми современниками, да и самим поэтом, любившим и уважавшим бабушку.

Неизвестно, сильно ли барыня Арину «била, осердясь», но в 1792 году (Арине 34 года) она доверила ей самое дорогое – своих детей. Сначала старших: Арина Родионовна нянчила не только Пушкина, но и его матушку. Затем няня потребовалась младшим детям, а там и внукам. Арину обучили грамоте . А перед тем, как она стала нянькой барчукам, заставили прочесть и углублённо изучить все имеющиеся на тот момент печатные сказки. Сделать это было легко: Арина практически не жила в деревне. Как личная горничная хозяйки, она жила в Москве, в усадьбе Ганнибалов, где и родился поэт. Хитров рынок рядом. В Кобрино вместе с барами она приезжала лишь на лето; «на дачу». Вот и вся «народная сказительница» – с того же Хитрова рынка.

В исследованиях советских пушкиноведов говорится, что Пушкины и Ганнибалы – два старинных, но не богатых и нетитулованных дворянских рода. Но мало кто понимает, что это московские снобы. Слово «сноб» – английское; от сокращения «s. noble» = «без титула»; так всех нетитулованных дворян обозначали в документах. Второе значение: «человек, кичащийся своим происхождением, всячески его подчёркивающий и презирающий безродных» – возникло потому, что снобы так себя и вели. Граф может хоть в армяке ходить и землю пахать, как Лев Толстой – но всё равно останется графом. Люди лишь плечами пожмут: у богатых свои причуды. А выйди на улицу Сергей Львович Пушкин даже не в армяке, а в аккуратно заштопанном мундире? Получит фальшиво-сочувственные вздохи: «что, майор, совсем разорился?» И не отдадут тогда за его сына Н. Н. Гончарову. Сноб потому и сноб, что, не имея титула, вынужден свою принадлежность к родовой аристократии постоянно доказывать . Со снобизмом, избегая даже крошечных заплат на одежде и малейших пятен на репутации.

У снобизма есть ужасная оборотная сторона: в этой среде крайне жёстко следят за приличиями и модой. О противостоянии гений-личность vs светское общество написаны тома. Начал Грибоедов: «Ах, Боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!» Продолжил Лермонтов: «Восстал он против мнений света. Один, как прежде… и убит»! Как известно, сказано об А. С. Пушкине . Но меня сейчас больше интересует Грибоедов. У Фамусова в «Горе от ума» единственную и любимую дочь обесчестили, а он про какую-то княгиню . Дурак, что ли? Никак нет: глупец не достиг бы «степеней известных». Он сноб. К нему на хлебосольные светские рауты ходят князья, но сам-то он без титула. Для него потеря покровительства княгини, представителя родового дворянства, гораздо серьёзней несчастья любимой дочери [91]. Ещё одну дочь родить или удочерить (как он, фактически, усыновил Молчалина) можно, а другого высокородного покровителя – не найдёшь. Нет, и не будет у него покровителей: пятно на репутации. Крах всей жизни, вот и орёт. А злой Чацкий в карете покачивается; улыбается. Приехал, всех оскорбил, всем нагадил, разбил сердца и жизни – и в кусты: «Карету! Мне? Карету!» Не думайте, что разрыв фразы со знаком вопроса посредине проистекает от незнания мной классики. У Чацкого, антипода Фамусова, тот же снобизм, что и у старика. Но в отличие от Фамусова, изображающего старофранцузского вельможу, Чацкий играет новомодного лондонского денди: «сохраняя спокойствие, поражать неожиданностью» [92]. И поразил, паразит.