Павел Чувиляев - Последний хозяин

Главный урок и вывод из Великой Отечественной и II Мировой войны очень прост: всё, что угодно, только не война. Тех, кто нам не нравится, очень хочется уничтожить. Но этого делать ни в коем случае нельзя, потому что одновременно уничтожим и самих себя. Надо договариваться, как бы это ни было противно. Это касается не только войн между государствами, но и внутренних, гражданских конфликтов. Примерно 20 лет после 1945 года политики по обе стороны океана делали всё возможное, а порой и невозможное , чтобы III Мировая война не началась. Поводов-то было предостаточно: один Карибский кризис 1962 года чего стоит. Но в последний, самый отчаянный момент рука с ядерной кнопки всё-таки убиралась. Буквально.

Затем к власти в мировых державах пришло поколение «детей войны». Сами они не воевали, но отцы рассказали им многое. Как положено, дети отцов не понимали, а их идеологические разногласия считали не очень существенными. Именно в этот момент ядерное оружие стало элементом культуры. Ведь культура искусственна: это не личный опыт, а опосредованный, кем-то, кому доверяешь, рассказанный. Отсюда, между прочим, мощное молодёжное антивоенное движение. Детки решили: «война – бяка, а отцов-ястребов – на свалку». Устами младенца глаголет истина: верно решили. Благодаря им мы до сих пор живы. От края войны мир постепенно отполз; с 1970-х пошла «разрядка». Одновременно с гонкой вооружений; на всякий случай.

А дальше случилось страшное: к власти в мире пришло поколение «внуков войны». Современный политик это человек 55–65 лет; он родился в 1950–1955 гг., плюс минус 5 лет. В локальных конфликтах он воевать мог, но в Мировой бойне не участвовал. А часто и нигде не участвовал: карьеру делал, пока другие воевали; потому всех и обскакал. Для него реально воевавший в Великую Отечественную или Вторую мировую – это старый занудный дед, вечно чем-то недовольный и ко всем придирающийся. Он от него в детстве прятался, чтобы по ушам не получить, а подросши, выпрашивал конфеты и карманные деньги. Бартер: я, дедушка, так и быть, твои байки о войне послушаю, но ты мне дай денежку на мороженое и девочек. В результате, «внуки» над Великой Войной обычно смеются и её отрицают. По принципу «этого не может быть; а у дедушки маразм».

Политиками утрачен страх Божий. Сейчас у руля встали люди, в бомбоубежищах не дрожавшие, хлеб, мыло и спички, по карточкам не получавшие, в окопах не гнившие, под пулемётами по минным полям не бегавшие. И, что не менее важно, люди, не пережившие (иногда несколько раз) назидательного окунания самодовольной физиономии в корыто с кровавыми помоями. Когда в 1938 году блестящий денди, клерк в женевской Лиге Наций, в 1940 году – бомж в парижской канализации, а в 1945 году – заключённый в лагере для перемещённых лиц с питательной брюквенной похлёбкой.

В смене поколений не было бы ничего плохого – процесс-то естественный – если бы не наблюдающееся на наших глазах изменение поведения лидеров ведущих держав. Вероломное нарушение договоров, наглая клевета в глаза, политическое шутовство и попирание ногами с великим трудом созданной их политическими предшественниками системы международного права стали государственным бытом. Примеров множество, и касаются они отнюдь не только России. Люди на ответственных должностях занялись политическими «антраша», например, переписыванием истории II Мировой войны. И в результате немедленно превратились в «шантрапу». Только помещение, где выступает политический цирк, утыкано ядерными кнопками. А каждое неудачное сальто-мортале автоматически превращается в казус бели, сиречь в повод к войне.

Тем не менее, надежда на сохранение мира есть. Она – в поколении 30-40-летних «правнуков», которое 60-летних «внуков» на высоких должностях всё больше подпирает и грозит вскоре подвинуть. Правнуки про Великую Отечественную и II Мировую обычно знают мало. Потому что знать не хотят: для них это «прошлый век». Реально воевавших родных и близких у них нет; умерли ещё до их рождения либо действительно пребывали в маразме. А значит, в их жизни были не живые рассказы, а лишь память о них. Это плохо, но, к сожалению, неисправимо. А надежда в том, что новые поколения менее подвержены идеологии и более восприимчивы к знаниям.

Поэтому именно сейчас резко возрастает роль книги, а также библиотек и музеев, как центров просвещения. В России накоплена огромная литература о Великой Отечественной войне. Это наше классическое наследие, которое нужно не только беречь, но и пропагандировать. Нужны и современные произведения. Как сказал мне нынешний школьник, впервые побывавший в музее и увидевший там командирский планшет: «Ух ты! А я думал, что планшет – это только электронный гаджет». Если рассказывать о войне интересно, живым языком, без лишнего пафоса и официоза, то естественное любопытство и тяга к знаниям у людей пробуждаются быстро. А без просвещения будет война . Хотите мира – читайте хорошие, умные книги и рекомендуйте их другим. Вот о чём стоит помнить в 70-летний юбилей Великой Войны.