Array Сборник - «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2

Мы называли её «картинэ». Это слово состоит из двух корней: «карт» – старый (-ая) и «инэ» – мама, что в дословном переводе с языка уральских татар на русский означает «старая мама». Только с годами я открыла для себя его истинную суть.

«Старая» для меня в данном значении не возрастная категория, а накопленное духовное богатство, все знания, умения и навыки, бережно передаваемые из поколения в поколение по звеньям цепочки своего рода. Это и выстраданный жизненный опыт, понимание законов мироздания, и гуманное отношение ко всему окружающему. Это желание всех понять, простить, принять. А в слове «мама» выражена вся безграничная любовь матери к своему ребёнку с неиссякаемой потребностью делиться с ним всем, что имеется в жизненном багаже.

Рождённая в большой зажиточной семье, до Октябрьской революции она вместе с родными пережила в 20-30-х гг. прошлого столетия тяжёлый период «раскулачивания» и последовавшей за ним всеобщей коллективизации. Бабушка с детства познала настоящий «вкус» сельской жизни.

Родители в домашних условиях обучали детей грамоте, знакомили с татарской культурой, воспитывали в них уважительное отношение к традициям и обычаям своего народа, прививали любовь к родному языку.

Изумительная память, артистизм и выразительность речи, вкупе с превосходным знанием устного татарского эпоса, справедливо создали ей репутацию народной сказительницы.

Помню, как в детстве, зимними вечерами, мы со старшей сестрой садились у печки и зачарованно следили за разгорающимся пламенем. Бабушка заранее настругивала лучинки, подкладывала их под поленья и подносила к ним зажжённую спичку. Горящая куча дров постепенно набирала силу и вот, весело потрескивая, уже начинала полыхать.

Огненная стихия издавна притягивала человека. Даже сегодня, в эпоху неона и лазерных шоу, большинство из нас завораживает живое пламя, будь это горящая свеча, камин в современном доме или костёр, разожжённый на природе.

Я до сих пор люблю слушать, как потрескивает костерок, будто хочет чем-то поделиться со мной, а может, и предупредить о каких-то грядущих событиях.

Для кочевников огонь имеет особый смысл. Это не только источник тепла, у которого можно согреться, просушить одежду, приготовить пищу и вскипятить воду, но и живое существо. Отсюда и трепетное отношение к нему, заключающему в себя образ рода, племени, имени, фамилии и славных дел.

Огонь – это знак глубокой памяти о предках, о тех, кто ушёл из жизни безвременно…Именно поэтому кочевой народ не разведёт костра на случайных местах, а только там, где есть в нём жизненная потребность: в доме или, трудясь в открытом поле, для отпугивания москитов и хищных животных. Такое почитание огня подсказано и бережным отношением к природе.

Глядишь порой на пламя – и в причудливой пляске огненных язычков вновь оживают рассказанные нашей бабушкой старинные образы сказок и легенд, былей и небылиц, историй про соседей и родственников.

Моя бабушка со стороны отца хорошо знала историю уральской деревушки Юрты, где она родилась, выросла, вышла замуж, родила четверых детей, воспитала их и нас, своих многочисленных внуков.

Все мы очень любили слушать её удивительные истории. В памяти часто всплывает самый яркий из них – это образ странного полумифического народа, жившего когда – то бок о бок с обычными людьми.

Зимними вечерами бабушка разжигала огонёк в печи, садилась поблизости на низкий табурет, прикрывала железную дверцу, чтобы искры не выпорхнули огненными феями наружу, и начинала нараспев своё повествование, уносившее нас за пределы скромной, деревенской избы.

– По сложившейся традиции татары в старину селились по берегам рек. Вот и наши предки облюбовали правый приток Туры – речку Ницу.

Идёт человек, бывало, по берегу и вдруг видит – из земли торчит бивень мамонта. Дёргает за этот бивень, дверь отворяется, и он попадает в другой, не земной мир, где до нас тоже люди жили, тоже по земле ходили, тоже рыбачили и охотились.

Очевидцы говорят, что имели они необычную внешность. Были бледнолицы, низкорослы, коренасты и крепки.

Вели дикий образ жизни. Домашний скот не держали, охотились на зверей, одевались, как дикари: носили распашную одежду из шкур выдры или оленей, называемой ягушек. Когда мы были детьми, взрослые всякое сказывали о них. Родители даже иногда попугивали нас. Моя мама говорила: «Если не будешь меня слушаться и ночами не спать, то сыроядцы тебя обязательно заберут и съедят».