А батя? Нет. Ещё живёт со мною.
Ты не сердись, маманя, он не пьёт.
Мне наплевать, что спорит он порою.
Старик он крепкий, нас переживёт.
Володя, Танька? Блин! Вот это встреча…
И ты, Колян? Давно здесь? Как дела?
Ну, да, спешу немного, хмурит вечер.
Жаль, что моя со мною не пошла.
Траву продёргал, уголки покрасил,
И спохватился: «Вот бегут года.»
Могилу матери цветами всю украсил.
Мать улыбается на фото, как всегда…
Гоняли обруч палкою по кругу
Или в футбол голодными подчас,
Ходили в гости запросто друг к другу…
Счастливей были дети, чем сейчас.
Лапта за домом или «чижик-пыжик»,
Кораблик с парусом весной и «пугачи»,
Медали детские из лимонадных крышек,
На шее крестик на шнурке, ключи.
И огурец на всех с соседской грядки,
Краюха хлеба, сахар, молоко.
Сбегали с дому раньше физзарядки,
С моста ныряли в речку глубоко.
Мы были, правда, счастливы, свободны,
Пекли картошку ночью у костра,
За дам своих сражалась благородно
На проволочных шпагах детвора.
Был Фантомас, и он разбушевался,
В деревне каждой был Анискин свой…
Колхозный сторож Федька так ругался,
Что часто спали в сене за рекой.
Зимою санки, лыжи и «снегурки»,
Немного позже взрослые коньки.
И хоть насквозь сырые шли с прогулки,
В глазах горели счастья огоньки.
Сейчас у каждого компьютер и машина,
Засов стальной и из металла дверь…
И не могу понять я, в чём причина,
Что реже солнцу улыбаемся теперь.
Бескозырка чайкой белой промелькнула впереди.
От былых воспоминаний сердце замерло в груди!
Ветерок игривый тихо пробежит по волосам,
Подпевая шуму моря и его глухим басам…
В ковшик юности беспечной годы жизни зачерпну
И протру воспоминаньем на висках всю седину.
Вспомню свой родной корабль, годы службы в глубине!
И друзей, таких надежных, что судьба дарила мне,
То, как гюйс и флаг на мачте гордо реют на просторе.
И налью за вас, братишки! А ещё за тех, кто в море!
Не рассказать о том, что происходит,
И как порой болит моя душа.
Как у крыльца лиса ночами бродит.
И спит тайга, проснуться не спеша.
О том, что жалят крепкие морозы,
О том, что боль в суставах и спине.
О том, что вытирал твои я слёзы,
Когда во сне прижалась ты ко мне.
Не показать тебе озёр хрустальных
И синий плен чарующей тайги.
И россыпь звёзд далёких и зеркальных!
И лишь в мечтах – ко мне твои шаги…
Я нагишом нырну с макушкой в прорубь!
И для тебя здоровья я молю!
Пускай летит к тебе мой счастья голубь!
Расскажет пусть, как я тебя люблю!
Ворвусь, как вихрь, дождливым утром,
И роз букет прижат к груди.
В пути я стал седым и мудрым,
Не брит с дороги – не суди.
Прижму, любя, ещё спросонок,
И утро нас не разлучит!
Капризный, милый мой ребёнок!
Ты слышишь, сердце как стучит?
Дорогой долгою сквозь грозы
Упрямо шёл к тебе одной.
Сквозь ели, сосны и берёзы
К тебе вершил свой путь земной!
Прости, любимка, задержался.
Ну, непутевый я такой…
Держи букет, я так старался…
И твой, родная! Только твой!
Сорвал ромашку по дороге на работу.
Остатки сна смыл дождик и туман.
Рябины красной грозди за окошком.
И ширь тайги волнует, как дурман.
По горной тропке вниз иду по камням.
Бурундучка встревожил по пути.
Привет тебе, мохнатый полосатик!
Держи орешек и позволь пройти.
И, на ромашке лепестки срывая,
Спешу увидеть утренний рассвет.
Сейчас дойду и, наконец, узнаю,
Меня родная любит или нет…
Букет нарву ромашек, возвращаясь,
И, подарив тебе, благословлю!
Ты не гадай, прекрасная, не надо!
Сама же видишь: я тебя люблю.
Не прекращался дождь осенний вялый,
Небесный прохудился потолок.
У магазина бабушка стояла,
Плащом прикрывши комнатный цветок.
Платок промокший с розами по краю
Её от непогоды не спасал.
Зачем к ней подошёл, и сам не знаю.
Наверно, взгляд растерянный поймал.
Цветок невзрачный, листья пожелтели,
И трещинки на стареньком горшке.
Герань простая, а не орхидея.
Не густо у бабули в кошельке.
Достал, не глядя, из кармана деньги.
Шёл по делам, откуда в горле ком?
Купил совсем ненужное растенье,
И, развернувшись, прочь. Почти бегом.
Читать дальше