Владимир Аристов - Открытые дворы. Стихотворения, эссе

Вы скользнете кафельным глянцем
В источимой тоске,
И отпущенный пар сойдет
Над открывшимся чистым морем.

Так заканчивается история дельфинария
И всех его братьев в наушниках,
Которые отстрелялись и сняли пробки с ушей.

Лишь мальки мелькают у арок —
У входа крови нашей, освеженной и вечной.

Как дневные прогулки,
Далеки острова.
И шаги твои осторожны,
Чтобы след не оставить в мире.

Там морская даль над домами,
Чаек гулкие поплавки,
И вечерняя не молкнет заря,
Словно Альтдорфера битва,
Стянувшись пучком к горизонту.

Здесь природа света чиста.
Световые координаты
На лице твоем прижились.
Но всегда над молчаньем твоим и моря
Красота твоего лица.
И радуги распущенный хвостик,
Угасший за лесом.

Лишь вода отступает,
Проходя по соленым колосьям,
Рядом с памятниками,
Где дети играют,
Ударяя мячом в свое отражение в постаменте.

Мелют все так же соль муки или денег
Мельницы над простором морским,
И радары, словно мельницы ветряные,
За избой на поляне.

Только ветер кружи́т
Сквозь ажурные крылья,
Только дети шлепают мячик
И прячут его в ячейку руки.

Вновь ночь облавная на студии,
И люди с фонарями
Собрались в груды для ночной охоты.
Вновь по колено утопая, бредут болотом бутафорским.
И снег искусственный бело-янтарной соли
Летит нетающий в глазах.

И рядом за границей декорации
На хвойной просеке
Дежурят напряженные пожарные.

А по другую сторону дороги
Миры иные угасают,
И Фамарь, уснув, с фонарем сидит у ворот.

Здесь ветер зимний
Не выдул нас еще
Из мест обжитых
По эту сторону отснятой кинопленки.

Не протрубили вентиляторы
Из реактивной глуби над болотом.

Блеснет огонь
Сквозь прорези фанерной амбразуры.

Так факельный родник влечет
Из-за ночной реки.

И я прошел вдоль всей стены зубчатой,
Ощупывая декорацию,
Что трепетала на ветру.

Там дальше плыли
Безыскусные поля
И я проник туда
С шуршанием знобящегося шелка
Через леса из арматуры
И на мгновенье острие гвоздя
Задев виском.

И не заметил,
Как подмалевок сумеречный
Излился из виска.

Сквозь раздвижные города в долине я прошел,
Я пересек все ваши аргентины,
Что вы построили
В поселке Подмосковья
После полýдня.

Где на засовах магазинчиков замки́
И на ружейных магазинах смазка спит.

Я раздвигал все баррикады
Из пластиковых ящиков

При свете мотоциклов
Я предъявлял несуществующие документы.

Я плыл над смутными холмами
И видел тени
От ночной охоты,
Что гналась за мной по следу
Внизу и впереди меня.

Лишь шепот крови настоящей
Из мира сквозь разрезанный висок
Входил струей остриженного целлулоида,
Промытого до вытемного блеска.

Безостановочно шуршала пленка,
Сворачиваясь в розы злополучные
И заполняя целый мир.

Но можно ли хотя б сквозь эту щелку
вернуться в жизнь,
Протиснуться в ту дверь,
Куда пускают лишь невинных?

Куда свободно величаво
Идут на четырех ногах,
Не оглянувшись,
Лишь лошади, да, может быть, собаки.

Не стать мне тонким, как фанерная борзая

Построены здесь пограничные отсеки.

Пещеры бункеров
Ощерясь улыбаются
Под козырьком стекла непроницаемым
С изюмом на губах.

И все ж влечет меня туда
Ко входу темному
По просекам,
Куда сгущаются лесные рельсы.

Здесь эта дверца
На перекрестке лесных дорог
Где на распутье – все,
И вещь от образа отделима?

Но в прежний мир
Сквозь ту подковку,
Сквозь скобку самолетную,
Через кордон отнюдь не из картона
Мне, пошатнувшись, не пройти
С железным отпечатком пальцев
на горле.