Вячеслав Камедин - Здравствуйте. Большая книга стихов

И высушат дни лучезарные краски;
Тускнеет столетьями блеск на холсте…
Ты помнишь, как юная в пламенной ласке
Искала мятежность любви в темноте,
Дарила себя утомлённому мне.
В том трепете были безумные ласки…
Забывшая мира тоску в чехарде
Закрывала сонные, томные глазки.

Откружатся лет разноликие маски,
Теряя черты людей по пути в пустоте…
Ты помнишь, как женственно (свечи не гасли)
Молилась в ночи в больной тишине,
Дарила спокойствие хворому мне.
Надежды лучи во взгляде не гасли…
Усталая, чуткая, седая во мгле
Закрывала сонные, томные глазки.

Смотрела печально – лежал на одре;
Покинули чувства и мысли, и страсти…
Лишь память с тобою, как ладошкою мне
Закрывала сонные, томные глазки

Мне забыться стихами так хочется,
Отпугнуть от себя все пророчества,
Окунуться в стихи с головой
И не думать «зачем я такой?».

Не смотри на меня, как на грешника,
Не смотри на меня – я не свят,
Не смотри на меня, как на здешнего…
Мои мысли давно уж не спят.

А за окнами свет разливается,
Птичьим говором свет опевается,
И уж осень застала в сенях
С нежной, томной печалью в очах.

Уж поют они нам на прощание,
Приближая унылые дни,
Отправляются в дали скитания,
Покидая владенья зимы.

Злато царствие ладно закружится,
И тоскою душа занедужится,
И скажу я тебе невпопад:
«Мои мысли давно уж не спят»

Осень пыльная и суховейная
Рвёт сгоревшую ветром листву,
Осень-девушка гордая, смелая
Обнажает свою красоту.

Посмотрю на тебя я, заветную,
Расписную тоскою, плачевную,
И вдохну ветров твоих пыль —
То степная пустынности быль.

Ах, какая ты всё же желанная —
Лечишь зноем недужных собой.
Словно тихая песня, печальная,
Навиваешь душевный покой.

И придёт стужа лютая, зимняя,
Как похмелье долгое, винное…
И ночами мечтать о тепле,
Вспоминать о твоей наготе…

«Что ж взираешь, краса, как на грешника?
Не кори ты меня – я не свят», —
И услышу в ответ: «Ах, сердечный мой,
Мои мысли давно уж не спят…»

Ты закрой свои глазки усталые,
Нашалились как дети что малые,
Словно пьяные, глазоньки сонные,
Беспокойством дневным беспокойные —
Поскорее усни.
Прошепчу тебе тайну великую,
Как забор наш обвит повиликою,
Как шуршит, шелестит шаловливая
Ветром спешно листва горделивая,
Как вдвоём мы одни.
Там во тьме, за окном что-то страшное,
Что-то жуткое, что-то прекрасное.
Видишь там, вдалеке кто-то движется:
Горизонт бледным бликом колышется,
И горят голубые огни.
В наготе их есть что-то знакомое,
Что-то скрытное, что-то искомое.
Или это – та мнимость потерянная,
В поле паханном севом посеянная,
Или в поле том – мы.

Ты закрой свои глазки усталые,
От забот, от бессонницы впалые,
Красотою моею пристыженные,
Кулаками в угаре обиженные,
И тихонько всплакни.

Веки влажные, ночью целованные,
И ранимостью в детстве балованные,
Воспалённые, чуткие, чистые,
Надо мною участливо близкие.
Ты рассветность прими.

Видишь, чернь в той траве неподвижная,
Злая, добрая, скоропостижная…
А травою как пряною дышится!
Воздух чуется, воздух чуть слышится;
Неумолчны в саду соловьи.

Закрывай же ты глазки ладошками,
Прошепчу тебе сказки, где лошади,
Где добро и где Дева Небесная,
Где впервые охватит телесная
Боль, как дань за рассказы мои.

Пробито осиной остывшее сердце,
Что гнало по венам холодную кровь.
Открытая настежь скрипучая дверца,
Ведущая в логово чёрных богов.

Ступаю, едва ли касаясь ступеней.
Привратницы голые смотрят в глаза;
Их взоры чисты от тумана стеснений,
В их жестах зовущих нет тени стыда.

Седой гражданин, не стеснённый одеждой,
Высок, худощав и осанкою лорд
Отвесит поклон, прикрыв свои вежды.
И честью обяжет – предложит эскорт.

Ступаю, ведомый я тем гражданином,
Щекочет мне ноги его длинный хвост.
Туда, где огни, где престол властелина,
Туда, где веселье – владыка всех грёз.

Меня встретят женщины радостным криком,
Как будто бы с детства я с ними знаком,
И та, что прекрасней девиц этих диких,
Сухие уста увлажнит языком.