Вячеслав Камедин - Здравствуйте. Большая книга стихов

Свободны движенья её, и прохлада
Шальным ветерком окружает её.
И то не колготки – чулки для пригляда
Ввести в заблужденье мужское чутьё.

Проходит она, как всегда, быстро мимо,
Не зная совсем, что сегодня нага.
Встречаемся взорами мы молчаливо,
Беззвучно прощаясь опять до утра.

Дремотное летнее утро.
Разлит лёгкий зной на полях.
Как всё же печально и глупо
Сидеть в кабинете скучать.

Как хочется утром вот этим,
Раздевшись совсем до гола,
Бродить по соцветиям летним
У кромки реки иль пруда.

Забыть про кроссовки и брюки,
Про майку, носки, про трусы,
И в воду прохладную юркнуть,
Замёрзнув, прилечь на мостки.

Чтоб солнце лучами ласкало
Озябшего малость тебя.
Как в жизни порой нужно мало:
Прищурясь, глядеть в небеса.

И ты брось скучать в кабинете,
Долой и носки, и трусы,
Мы счастливы будем, как дети,
Мы будем бежать вдоль реки…

Святой Николай пролезает в трубу
С мешочком дешёвых игрушек.
Он чокнутый парень: лежал бы в гробу…
Как будто кому-то он нужен.

Святой Николай разворотит камин,
Пытаясь протиснуться в топке.
Весь в саже печной, в бороде серпантин,
В смоле и иголках от ёлки.

Святой Николай верит, что ребятня
Как прежде, живёт ожиданьем,
Но дети устали давно от вранья —
Смешны им все эти сказанья.

Святой Николай, он наивный чудак —
Не знает, что нет его вовсе.
И в каждый сочельник спешит на санях
Туда, где не ждут его в гости.

Святой Николай не нужен уже
Ни девочкам тем, ни мальчишкам,
Что цену всему знают в этом мирке
С пелёнок совсем не по книжкам.

Святой Николай в жизни много страдал,
Когда он с мешком пробирался:
В капкан попадал и в трубе застревал;
На мине фугасной взрывался.

Святой Николай потому и святой,
Что чокнулся раньше, чем спятил,
Решив – будет вечно в ладу с добротой,
И в старый мешок её спрятал…

Святой Николай пролезает в трубу,
По старой дурацкой привычке.
Пока же он лезет, я вас попрошу:
В сочельник не трогайте спички…

Невзрослая девочка в платьишке белом
С ромашкой на чистом стоит у окна.
Проснулась сегодня по-летнему рано
И видит – вплетается в небо заря.

Спят взрослые в доме, и сон их – глубокий.
Она же спешит на луга босиком
Увидеть, как солнце не жгучее пламя
Расплавит по небу чеканным литьём.

На встречу скорее, свиданье с рассветом,
И дымом волос будет ветер играть.
В ладошки у леса, у самого края
Лучи заревые с ветвей собирать.

Она принесёт утро в блёстках росинок,
И впустит в свой дом, положив на порог.
Проснуться все взрослые, даже не зная,
Зарю кто позвал, кто рассвету помог.

Оборвались штурканаты;
Ветер бьёт о паруса;
Врёт компАс; морские карты
Крысы сгрызли в сундуках.
Бунтари весят на рее;
Лоцман с боцманом пьяны;
Мы же в трюме, мы не смеем
Носа показать из тьмы…

Йо-хо-хо, карамба, банка!
Девять склянок… Полубак…

Нам ещё слышны все крики,
Хрипло с палубы неслись, —
Кто-то там в порыве диком
В схватке яростной сошлись.
Точно дьяволы морские
Те схлестнулись на ножах,
И трещат борта тугие
От их бешеных атак.

Йо-хо-хо, карамба, банка!
Девять склянок… Полубак…

Капитан сбежал на шлюпе,
Кок на камбузе убит;
Только мы в холодном трюме,
Как во гробе мертвецы.
Кто-то близкий в ухо шепчет,
Мол, успеть бы до зари,
Наше судно в стружку, в щепки
Те пока не разнесли.

Йо-хо-хо, карамба, банка!
Девять склянок… Полубак…

«Ночью выползем на мостик,
Убедимся, что все спят —
С непомерным чувством злости
Передавим, как котят».
Слушал молча план я друга;
И внимательно кивал,
Кортик свой точил угрюмо
И мушкеты заряжал…

Йо-хо-хо, карамба, банка!
Девять склянок… Полубак…
В трюме чёрного фрегата
Мертвецы всю ночь бузят!

Искусство не вечно; забудутся сказки;
Дни детства растают в бреду, как во сне…
Ты помнишь, как девочкой искренней в пляске
Тонула стопами в горячем песке,
Дарила ракушки сидячему мне.
О! Как мне хотелось вот так же быть в пляске…
А ты, накружившись, смеясь, на плече
Закрывала сонные, томные глазки.