Вячеслав Евдокимов - Возмездие

Пусть увлекает красотою,
Любимой будет от души,
И Зла не давится пятою,
Эй, горе, прочь! К ней не спеши.

Да пусть живёт Любимой сладко
Всей жизни милые года…
Не блёкнет губочек помадка…
Ой, что я делаю, сюда

Зачем припёрлось с гадкой злобой,
Ужель такую чтоб убить?
Вовеки будет пусть зазнобой!
Дай, осажу свою вон прыть,

Во мне Вина проснулась, Совесть,
Дай, жар смертельный усмирю!
Её пусть длится чудо‐повесть,
Не загашу любви зарю,

Не поднимается на это
Моя зловещая рука,
Чтоб жизнь её смахнуть со света,
Да, Совесть стала высока,

Она сведёт с ума меня‐то,
Не даст отрадно мне светить.
Летит пусть Дева ввек крылато,
Ввек чувств прелестных будет прыть!

И отшатнулось вон Светило
Тут от Земли поспешно прочь!
Ведь так пред Девой стыдно было,
Что хоть беги постыдно в ночь…

Оно согнулось виновато,
Побитый будто блудный пёс…
Шло, шло и шло вон долговато,
И так нечистый вдаль занёс,

Что от стыда себя сжигало,
Теряя всю величину,
Осталось что его сверхмало,
Но искупило тем вину,

Хоть ростом с Карлика вдруг стало,
Пунцовый в белый канул цвет,
Заметен в Космосе уж мало,
И невелик с того стал свет…

Зато душа осталась чистой,
Не гложет Совесть, нет Вины,
Всё вспоминает лик лучистый
Той Девы – чувства так сильны!

И хоть уж имя «Карлик Белый»,
Но чувства эти велики,
Пленён ведь ягодкою спелой —
Той Девой, спрятавши клыки,

Глядит на Землю, на планету,
И тщится Деву разглядеть,
Её отрадную примету,
Желает быть счастливой впредь

И шлёт всё тёплые приветы
Ей, освещая в жизни путь,
Чтоб песни счастья были спеты,
Не скрыла душу, очи муть.

Мама, папа – кто родил.
Мама – диво, папа мил.
Ну а папа, мама, я —
Это будет уж семья.

Кстати, тоже я хорош!
В чём‐то даже и пригож.
Мама часто говорит:
– У тебя прекрасный вид!

Это коли влезу в грязь…
С уважением: «Вылазь!
Нужно думать головой.
Отмывать пошли домой».

Льётся струйка, мирно речь…
Маму надо ввек беречь,
Не расстраивать вовек,
Мама славный человек!

Вкусный дарит нам обед,
А улыбка – мил‐привет!
С папой дружно мы едим,
Соревнуюсь тут я с ним!

Надо с папу подрасти,
Быть, как он, всегда в чести,
Мастер он на руки все,
Дом с того во всей красе!

Я помощник тут как тут!
Мой и виден славный труд,
Папы дело – исправлять,
Хвалит враз: «Ну вот… опять…»

Я читаю без помех,
Хоть ногами книжку вверх
И держу – удобней так,
Ведь я в чтении мастак.

Труд на кухне виден мой,
Хвалит мама: «Ты на кой
Сыпанул в варенье соль?
Сам и есть теперь изволь!»

У меня, как солнца, вид:
– Не хочу я, мама, сыт,
Угощаю от души,
Есть сама ты поспеши!

Может, сшить себе рубаху?
Нитки взял, иголки с маху,
У иглы ушко нашёл,
Заработал, будто вол…

Нитку час в ушко вдевал,
Да усилий сник вон вал…
Лучше нитки размотать,
Этак метров двадцать пять!

Их разматывать легко,
Нитки кучей – высоко!
Намотать решил, в том спец!
Обмотался сам вконец…

Принялась тут вызволять
Мама с жаром: «Ну опять
Не в своё ты дело влез,
Как на то толкает бес…»

Я ж совсем не виноват,
В нитяной попал что ад,
Нитка так длинна была,
Это всё её дела…
* * *
Так вот дружно и живём
Мы семейкою втроём,
Мама – диво, папа мил,
Ну и я не крокодил.

Среди лесов непроходимых,
Вокруг озёр, речушек, рек,
Холмов средь, гор неодолимых
Родился русский человек.

Как территория обширна,
Он широченной стал души,
Ввек жил раздольно, жил он мирно,
Не как медведь в лесной глуши.

Себе он сам дарил богатства,
Не пялил хищнический глаз
Ввек на чужое. Мир и братство —
Был поколениям наказ.

Он добрый увалень, доверчив:
Как сам, мол, в мире все честны,
Дела решал на честном вече,
Вот результаты не пресны.

То демократии рожденье
Давало вече испокон,
То к справедливости всё рвенье,
Ввек почитаем был закон.