Борис Щербаков - Мы идем по жизни, как по полю

Но облако всё выше поднималось,
И капли мёрзли, прижимаясь, чуть дыша,
А молния сверкала и металась,
И туча пролилась, от холода дрожа.

И на земле вода вдруг оказалась,
Среди червей и блох в грязи лежа.
Всё крахом, всё, о чем мечталось,
И плакала воды бессмертная душа.

А почва с жадностью её в себя впитала,
И долго пищею она была травы.
Всю тяжесть жизни здесь она познала,
Не скоро возвратясь в обитель синевы.

Порою нас испытывает время,
Меняя способы и виды бытия,
И душу рвет нечаянное бремя,
Дав осознать нам наше истинное Я.

– Учитель, помоги мне – научи,
Что значит просветлённым быть?
Ответил тот, нагар снимая со свечи:
– Всё видеть, знать и просто жить.

– Но видеть, что в плену у бытия?
– Всю мимолётность успеха и бед.
И тщетность людского усилия.
– Но как же так – ведь это чистый бред

И просто пессимизм!
– Нет, лишь восторг и чистая свобода,
Сметнувшая анахронизм,
Орла, парящего на пике небосвода,
Над бездною истоков тщетных изм.

«Мастер, – однажды спросил ученик, —
Почему возникают сложности,
И появляются как раз в тот миг,
Когда мы цель сразить в готовности?

Они мешают нам и отклоняют в сторону,
Пытаются запутать, обмануть,
Такие трудности ломают нашу борону,
Которой расчищаем мы свой путь».

«Ты называешь это трудностью,
Но все они лишь цели твоей часть.
Прими в расчет борьбу со сложностью,
Чтобы впросак с налёту не попасть».

Учитель улыбнулся и продолжил:
«Представь прекрасный лук в твоих руках,
Ты рос, мужал и наконец-то дожил,
А цель, увы, закрыта в облаках.

Туман стоит, ты ничего не видишь,
Вот сильный ветер, наконец, прогнал его.
Но без расчёта ты задачу не осилишь,
Ты взял поправку, только и всего.

Ты не боролся с ветром и туманом,
А лишь учёл, к чему они ведут.
Здесь ничего не связано с обманом,
Умом и опытом ты одолел редут.

Твой лук тяжёл и жёсток – не тростник.
А тетиву ты должен натянуть,
Но разве с луком борешься в тот миг?
Ты мышцы тренируешь – в этом суть».

«Но существуют люди, для которых
Стрельба из лука и приятна, и легка,
А для меня препятствия и шоры
Жизнь подставляет, бьёт меня в бока».

«Никогда на других не смотри,
У каждого своя мишень, свой лук,
И цели есть у каждого свои,
И время для свершения, мой друг.

Так, для одних есть цель попасть в мишень,
А для кого-то – выпустить стрелу.
И побороть сомненье, слабость, лень.
Не возлагая на других вину».

И улыбнувшись вновь, учитель произнёс:
«Хочу открыть тебе секрет один:
И ветер, и туман, что он принёс,
И жёсткий лук, твой друг и господин, —

Всё это существует по себе,
Как данность жизни, а не чтоб мешать тебе.
На трудности всегда легко пенять,
Ты соберись и начинай стрелять.

А можешь и гордыню усмирить,
И выбрать цель попроще и вблизи
И с радостью в упор в неё палить,
Тогда уж совершенства не проси».

Один мальчишка всех критиковал,
Учитель строго глянул, он притих.
«Коль ищешь совершенства, —
педагог сказал, —
Начни с себя, а не с других».

Проще самому надеть сандалии,
Чем покрывать ковром весь мир.
В Китае эту притчу почитали —
Для жизни неплохой ориентир.

Во времена далекие
Жил-был мудрец в Китае,
За знания глубокие
Его все почитали.
Однажды, путешествуя,
Попал на конкурс он,
Где ждали соискания,
Придя со всех сторон,
Все лучшие художники
Тех праведных времён.
Для взора строгих критиков
Представили они
Огромное количество
Прекраснейших картин.
В оценке всех достойнейших
Те выбрали лишь две,
Но самых превосходнейших
Во всей большой стране.
В смущении смотрели,
Шептались меж собой,
Устали, закипели,
Дать первенство какой?
Искусство, утончённость
Обоих мастеров,
Равны проникновенность,
Гармония, остов.
Не могут отыскать
Изъянов никаких.
Тут нужно помогать,
Мудрец смотрел на них
И вышел с предложением:
«Давайте помогу».
Узнали, с уважением
Доверили ему.
Он подошёл к художникам
И тихо говорит:
«Прекрасные картины
Не знаю, право, сам,
Как подыскать причины.
Хочу дать слово вам.
Прошу, чтоб оценили
Свои работы вы,
Изъяны их раскрыли,
Добавили канвы.
А нас освободили
От этой кутерьмы».
Художники задумались,
И первый говорит:
«Свою картину знаю,
В ней сила, колорит.
Её все обожают,
Она звездой горит».
Мудрец сказал: «Прекрасно,
А что же скажешь ты,
Тебе всё тоже ясно?»
Второй же всё молчит…
«Простите, я не знаю,
С каких огрех начать».
«Ну что ж, предпочитаю
Тебе я приз отдать».
«Но как! – воскликнул первый. —
В моей огрехов нет,
И ваш вердикт не верный,
Прошу нам дать ответ».