Михаэль Казакевич - Жажда и голод

Вдруг нищим стал, смешон стал и гоним.
С протянутой рукой стоял и плакал.
Стоял, не унижал себя, однако,
Не злясь на мир, но веря, что за ним

Скрывается и прячет свою власть
Мой Бог, а я меняю свою душу.
За криком будет крик, но равнодушью
Не сдамся, и за шагом будет шаг.

На зов мечты сжигаю в пыль мосты
И чищу я от гордости карманы,
Вчерашнюю выбрасывая манну,
И рад Тобой, Всевышний мой, а Ты?

Смеюсь я громче, слыша слово «друг».
Мне видно, где любовь, где интересы.
Вот ангелы летят, там вьются бесы.
Тот бросит камнем в жизнь, тот бросит круг.

Как круг порою нам необходим.
Готов всегда с друзьями поделиться
Ночами веры, словом, что приснится,
Ведь знаю: никогда я не один.

Дающий снова зрение глазам,
Зовущий, в жизнь манящий, говорящий.
Лишь только Ты один тут настоящий.
«Не бойся, – слышу. – Знай: Я не предам!»

Плыву среди пучин меж белых льдин.
Сияньем небо сказочным пылает,
И сердце Тебя ищет, посылает
Сигналы: «Вот я, Бог. Ты не один!»

– Товарищ, Бог мой, разрешите обратиться!
– Да будет так, душа, ведь смог тебе присниться.
– Вот почему у наших душ не лица – лики?
И как пришёл ко мне Ты в сон, ведь Ты великий?

Я не прошу, не жду чудес на этом свете,
Но почему, Всевышний, плачут в мире дети?
Как отличить добро от зла, скажи мне тоже,
И как поверить снова в сказки детства, Боже?

Куда уходят мои прошлые желанья?
Как получают за ошибки наказанья?
И почему их называют здесь грехами?
И почему Ты говоришь со мною снами?

Товарищ, Бог, не оставляй нас без ответа.
Зачем уходит счастье, словно в осень лето?
И почему глаза так чисто моют слёзы?
Как присылаешь эти мысли в мои грёзы?

И как даёшь Ты душам новые желанья,
А люди снова получают наказанья?
И люди мечутся меж вздохов и прелюдий,
А мир так полон огорчений и иллюзий.

И вот ещё… Но Ты спешишь скорей растаять.
Душа наружу через тело прорастает.
Но рёбра тела сокращаются упруго.
Ей только дай, так не вернётся уж, подруга.

Тебе клянусь сквозь жизни грусть,
Сквозь ненависть свою
Не потому, что я боюсь,
Что пропаду в бою,

Но потому клянусь любить
Отныне и всегда,
Что не смогу иначе жить,
Иначе ерунда.

Я столько горя пережил
И в Твой вошёл чертог,
И столько счастья пропустил.
Был путь мой прям и строг.

А что осталось у меня
От этого огня,
Всё, клятву верности храня,
Несу во славу дня.

Моя любовь – она горит
И гонит в жилах кровь.
Мой грозен крик и страшен вид,
А рот открой – любовь.

Она несёт меня с собой
Сквозь жизни суету,
Где каждый день мой – жизни бой
За вечную мечту.

Тебе клянусь сквозь жизни грусть,
Сквозь ненависть свою:
Пусть на погибель мне, но пусть
Я не предам в бою.

– Бездарный гений, нищий, что святой,
Погас звездой под жизни сапожищем.
Ты зря кричал: «Не убивай, постой!» —
Теперь и ты пойдёшь под нож, дружище.

Здесь каждый, славный парень был иль трус,
Что под себя грести привык умело,
В холодный превратится разом труп,
Вся разница в числе. Гниенье тела.

Ну, Бог с тобой, не трус ты, был солдат,
Но всё один, поверь мне, результат.
Ваш Сценарист, над боем слыша мат,
Кривит свой рот, и нет пути назад.

Так вот, давай Его перехитрим.
Мне душу подари свою красиво.
Ну, хочешь, тур: Париж, Берлин и Рим
Иль на Кавказ – на поиски экстрима.

Я знаю, брат, ты не был в жизни свят.
Захочешь, баб тебе подкину стаю
Иль славой опою – ты будешь рад.
Листаю жизнь твою, с тобой листаю.

А хочешь, станешь людям тем пророк
И будешь знать все карты там, в колоде.
Ты в деньгах знаешь толк, и будет прок,
И насладишься силой и свободой.

Ну так на чём с тобой мы порешим?
Ведь время жмёт. Его осталось мало.
Вперёд, дружок, поверь: ты не один.
Лишь слово – ждёт нас яхта у причала.

– Хоть речи сладки, холодны глаза.
Противоречье есть – тебя ловлю я.
Цель тела – сгнить, ты это сам сказал.
Душа жива и жаждет поцелуя.