Александр Беляев - Краски заката. Стихи, поэмы

Ведь как только всяк сверчок
Свой шесток навек освоит,
Коронованный зверек
Все к Приходу подготовит.

Когда привычный рухнул мир,
Где многих к выходу попросят,
Какой зловещий Палантир
Мой взор в грядущее уносит?

Я вижу словно бы сквозь снег,
Сквозь дым, сквозь пелену тумана,
Как черный, черный человек
Грядет в обличие титана.

Прекрасен лик его чела,
Но холодны стальные очи,
И лишь мышиных два крыла
Шуршат во тьме пустынной ночи.

Он прибыл из незримых сфер,
Где мрак сковал моря и сушу,
Его владыка Люцифер
Послал ловца по наши души.

Он не маньяк, не изувер,
Бесстрастен ум и сердце-камень,
Он всемогущий лицемер,
Ему подвластен лед и пламень.

Не зол, не весел и не хмур,
Он чужд слезам и состраданью,
Он главный демон, он – Гагтунгр,
Успей прочесть его посланье.

Пред ним трепещет всякий бес
И светлый ангел сторониться,
В него вложила Антарес
Свою бессмертную частицу.

Надежда, вера и любовь,
Согласье, дружба, совесть, благость —
Забудь о них, не прекословь:
Он явит целесообразность.

Он душу каждую прочтет,
Он ценность всякого измерит,
Всех непригодных уберет,
Погубит тех, кто свято верит.

Укажет чёт или не чёт,
Что безобразно, что прекрасно:
Он скажет «ангел», если чёрт,
Он скажет «сумрак», если ясно.

Ошибку, слабость не простит,
Жить не достоин, раз калека,
И постепенно запретит
Само понятье человека.

Звезда железная взойдет,
Мир станет тусклым как гримаса,
Людей заменит новый род,
Нечеловеческая раса.

Он не спешит, он подождет,
Покуда время не настанет,
Он знает: час его придет,
Он пробудится и восстанет…

Да будет крепче дух и плоть,
Строка поможет сердцу биться:
Пусть будет милостив Господь,
Пусть будет так, чтоб я ошибся.

Середина мая —
Весточка благая.

Исцеленья милость…
Что-то изменилось!

Дуновенье Света —
Как опишешь это?

Долгая дорога
И касанье Бога.

Не повторится «Болдинское лето»,
Хоть те же тропы, тот же гулкий лес —
Душа молчит, накладывая вето
На все, что в строках обретает вес.

А я так ждал, что эти дни настанут,
Но вдохновенье – главная из тайн.
Тяну в раздумье крепкий черный стаут,
И зависает функция «онлайн».

Быть может сбилась прежняя настройка?
Быть может светлый даймон не в сети?
Все как тогда, все трепетно, вот только
Нет главного, хоть золотом плати.

Жара. Не ладятся нетленки,
В башке – бессмысленные сценки,
Не льются огненные строки,
Молчат провидцы и пророки.

Едва ворочаю мозгами…
Ужель на пенсию позвали?
Но поэтические струны
Не в компетенции Госдумы.

Быть может будущий диктатор
Мой разум скинул в деприватор,
Поскольку, находясь у пульта,
Не смог подстроить мне инсульта?

А может все не так эпично,
Ведь жизнь устроена циклично,
И что бы там я не пророчил
Извечно дни сменяют ночи.

Возможно это – только плАто:
Ушли стихи – пришли стишата,
Была игра – пришли игрушки,
Сменив терцины на частушки.

Трое маленьких чертят
Как мартышки верещат.
Я держусь, порой с трудом,
Дача ходит ходуном.

Стал батутом мой матрац,
Мне теперь понятен Хармс.
Кот под шкафом ни гу-гу:
И его понять могу.

Бедный старенький черныш,
Ты и сам теперь как мышь!
Мне ж к спасенью путь закрыт —
Не позволит габарит.

Кто-то ходит по стене:
На войне – как на войне!
Стать лошадкой? Вот уж – хрен!
Вашу шпагу, Питер Пэн.

В детской сказочной стране
Забываюсь лишь во сне…
Вот такой душевный бренд
Под названьем «Неверлэнд»

Я не владею испанским, немецким, французским,
Слышу Санстрит – и чешу в своем темечке узком,
Слушая Идиш, я тоже, признаться, балдею,
Я вообще ни одним языком не владею.