Сергей Виноградов - Наследие. Том пятый. 2020

То за строителей, то за шахтёров тосты

По выходным звучали тут и там,

И не каких флэш-мобов. Пили просто —

За новый год, за женщин и за мам.

И за мужчин в холодный день февральский,

За победителей, конечно, каждый май,

За солидарность, чтоб, такой же, райской,

Была бы жизнь у всех. Построив рай,

Мы вдруг забыли дружно про работу

И превратилась наша жизнь в застой…

Ввели для видимости чёрные субботы,

Не отработав толком ни одной.

Зато в субботники, часа через четыре,

Вновь дружно собирались за столом,

За труд ударный так же дружно пили,

…Но всё однажды вдруг пошло на слом.

Союз пропили. Праздники забыли.

Теперь пора бы всё вернуть назад,

Чтоб мужики по воскресеньям пили

Официально. Каждый был бы рад!

Забыли об одном, что мы в России,

Ну, а у нас, у русских, свой подход —

К примеру, день России попросили

Перенести вдруг на июль…

…Видать, забыли,

В России – день России круглый год!

Семья – родное с детства всем нам слово,

Как Мама, Родина, ну, и, конечно, Я.

За них мы все на всё всегда готовы…

Без них не будет полной жизнь моя

И мне без них быть вечно одиноким —

Без Родины, без мамы, без семьи…

Таких, я знал – бездушных и жестоких,

Друзей чужих, но, точно, не моих.

И каждый день таких людей я, видя,

Жалею неустроенность их дней —

И как не быть на целый мир в обиде,

Чем больше лет, обида всё сильней…

Никто не пожалеет. Братья, сёстры —

Их просто нет. Он был всегда один,

Единственным ребёнком в мире взрослом

И сам себе теперь, вот, господин.

Его семья – он, да приблуда – кошка,

В квартире грязной фото на стене,

И с фото мама смотрит всё в окошко

И, может, тихо плачет в тишине…

Бывает, что же, если не сложилось

Семь я когда-то, как у всех, в семью.

Хочу, чтобы тебе, мой друг, хватило

И сил и лет прожить жизнь, как в раю,

Средь любящих тебя, тобой любимых,

Ходить всю жизнь не в гости, а к родне…

…И если, вдруг, пойдёшь когда-то мимо,

То загляни к нему или ко мне…

В парк ночь пришла с уютной темнотой,

Готовясь подремать, аж, до рассвета,

А там уже гуляка холостой,

Прилёг вдали от городского света.

Но в парке старом хватит места всем —

Кому поспать, кому поцеловаться,

И всё бы хорошо, но между тем,

Забыла, что и в эту ночь остаться

Придётся ей без сна. Да будет свет!

И ночи белые давно уже забыты,

А тьмы июльской точно так же нет,

И всё, что есть, неоном всё залито…

– Кого же за фонарный беспредел

Благодарить? Им дня, похоже, мало!

Опять меня оставили без дел —

Вздохнула ночь и прочь пошла устало…

Колокола на службу созывают —

Сегодня праздник в Тихвине у нас!

Все горести, и хвори забывая,

Спешим в собор Успенский в ранний час.

Спешим к Святой Иконе в дом законный,

Где Божья Мать отныне навсегда,

И благовеста звон заглушит стоны,

И из сердец и душ уйдёт беда…

Судить не буду о Чудесах Творящей,

Достаточно нам милости Её.

Не только в прошлом, но и в настоящем,

Наш город жил и до сих пор живёт

Её молитвами. И под Её покровом

И под Её защитою святой

Он нерушимо встанет, если снова

Попрёт на Русь святую враг ордой…

Ну, а сегодня мир. Сегодня праздник

На всей Руси. Ликуй же, третий Рим,

Что есть Она! Не чудо это разве!

Спасибо Ей за Бога говорим —

За чудо из чудес из всех на свете,

За то, что есть у нас такая Мать!

Мы для Неё, как и Христос, всё те же дети

И первой Ей дано нас понимать…

Постарел. Поседел. Посмотрел. Даже сам ужаснулся.

Не увидел себя. А ведь, кажется, был молодым.

И таким, каким стал, этим утром ненастным проснулся

Да и тот, в отраженье зеркальном, стал тоже седым…

Посмотрел и вздохнул. И тот, в зеркале, тоже вздыхает

И ему, видно, тоже моя старость совсем ни к чему,

Может, пламя любви до сих пор ещё в нём полыхает,

Только нет его больше в моём мире седом почему?

Может, там, в зазеркалье, в моей жизни пошло всё иначе,

А, быть может, живой, настоящий, и не я здесь, а он,

Ну, а я, здесь всего лишь отражение прошлого, значит,

Это он был когда-то бесконечно и страстно влюблён?

Может, мне предложить с ним местами опять поменяться,

И вернуть всё на круги своя, и себя и любовь?

Только вряд ли захочет он тенью моею остаться,

Да и я бы, пожалуй, поменяться бы был не готов…