Виктория Травская - Четвёртая осень. Поэтический дневник

Незаживающую язву
Прожгла на темени мечта,
Невыносимость постоянства
И кажимостей суета.

Но и за все богатства мира,
За славословий липкий мёд
Моя надтреснутая лира
Для посторонних не поёт.

Пешком под стол я не ходила никогда.
Была мала, а после молода,
Но стол был вровень мне, когда пошла —
Не поместилась, вот и все дела!

В любом строю торчала тонкою свечной,
Везде меня дразнили каланчой,
Но если я смотрела свысока,
То только потому, что высока.

И всё равно носила каблуки —
А вы хоть удавитесь, дураки!

Как будто иначе нельзя
Свою территорию метить,
Опять приглашают в друзья
И те, и другие, и эти…

Ведь кто-то глядит в монитор,
На статус, покрой и размер твой,
Как старый маньяк из-за штор
Тайком наблюдает за жертвой.

Но, в хитросплетениях строп,
Опять десантируюсь мимо —
Усталый седой мизантроп
С ухватками злобного мима.

Я встала вообще не с ноги —
Скатилась по жёлобу с крыши!
Добавьте меня во враги:
Оно веселее и тише.

Почему-то не старею,
Вопреки годам и датам.
Кот залез на батарею —
Лето кануло куда-то.

Жирной мухой бьётся в окна
Перепуганное время.
Это, видимо, зевок, но
Нет меня в твоём гареме.

И тебя, недогероя,
Не видать в моей когорте.
Кто-то ради землю роет,
Но тебя оно не портит:

Я не складываю в стопку,
Не считаю штабелями.
Всё бессмысленное – в топку,
Всех нарциссов с кобелями!

Среди груд пустой породы,
В отработанных отвалах,
Неприметный самородок
Я полжизни добывала.

На цепочке под одеждой
Терпкой вишней счастье зреет —
Не поверх, а скромно между.
Оттого и не старею.

Едва забрезжила земля,
И той нет.
Застанет солнце у руля —
И тонет.

Смеются чайки: берег там,
Он близок!
Но, видно, я не капитан,
А призрак,

Который выпадет росой
Однажды,
И слижут с губ меня, как соль —
От жажды.

Послушай, друг… Я часто ошибаюсь,
Но не теперь.
Немногие входили, улыбаясь,
И в эту дверь.
Входили беззаботно и внезапно
В случайный бар,
Чтоб сказанное выдохнуть назавтра,
Как перегар,
Чтобы лечить подобное подобным —
Ну, или чтоб
Почистить карму внутривенно-дробно,
И хоть Потоп!
Я счёта не веду своим потерям,
Зачем оно?
Вы, развлекаясь, даже не вспотели,
И вам смешно.
А я себя швыряла в эту прорубь,
Не зная дна.
Мне было мелко, мутно и не в пору.
И я одна.
Наверно, лучше не питать иллюзий,
Ведь это Сеть —
Большой гамак, в котором этим людям
Ещё висеть…

Никто не умеет прощаться.
В отраву добавленный мёд
Не даст ни единого шанса,
Что выпивший легче умрёт.

Он слово, которого звуки
Не значат уже ничего.
И как ни протягивай руки,
Они не отыщут того,

Которого ты окрестила
(Посыл очевиден и глуп)
Коротеньким прозвищем милым,
Как выдох насмешливых губ.

Оно растворилось в пространстве,
Упало на землю росой,
И ты воротилась из странствий
Такой же, как вышла, босой.

Растратив последние пени
И вычерпав сердце до дна,
Взошла по холодным ступеням —
И села на верхней,
Одна.

О наши юные уста,
Наивные в своих пороках,
Не затвердившие урока
О соразмерности креста!

Покуда опыта печать
Не защитила наши тайны,
Мы открывали их случайно,
От невозможности молчать.

Но каждый миг неповторим,
А мы с тобою – в этом прав ты —
Часами что-то говорим,
Не обронив и слова правды.

И всё лукавые слова
Не более чем тень признаний:
Узорами иносказаний
Простая вышита канва!

«Я не верю идеалам!»
На рассвете, по-кошачьи
Затаясь под одеялом,
Тихо мается душа, чьи

Бестолковые порывы,
К сожалению (краснею!),
Как бы ни были добры вы,
Устранимы только с нею.

Отпусти меня, отпусти!
Надоело греметь цепями.
Я хотела бы жить в пути,
Но не вырваться от себя мне: