Олег Синельник - Проперчение кармы по методу доктора Шмурденко

А разумные дебилы,
сполоснувши карму мылом,
море кинулись тушить,
сыпя в волны fucking shit:
свечки, звёздочки, мандалы,
шастры, свастики, кимвалы,
панагии, пентаграммы,
золочёные лингамы,
зубы, кости, черепа…
Пламя стало на попа,
только жарче запылало
от обилия фекала.

Но промолвил Шива: – Ша!..
Тихо шастрами шурша,
вмиг погасло сине море.
И на нём, как на заборе,
неизбежно и проворно,
ярко и нерукотворно,
впало, выпукло и поло
образ Ника Рок-н-Ролла
из пучины проступил
и истошно завопил
всем в умы, сердца и уши:
– Трите души! Трите души!

* * *

Я и раньше знал: любовь часто зла.
Но пятнадцатого только числа
Я решил: пора и вам это знать.
Взял тетрадку, ручку, начал писать.

Вот сижу, жую компот и пишу.
Вдруг подумал: а займусь-ка у-шу.
Да, у-шу – это класс. Решено!
Поклевавши напоследок пшено,
Побежал я в ушуистский кружок.

Прибегаю. Там народ – прыг да скок.
Друг пред другом они скок да прыг
И ногами так лихо – дрыг-дрыг!
А мордатый самый – ихний старшой.

Я ему: – Хочу заняться ушой,
Чтоб, как вы, ногами делать вот так.
Он в ответ без лишних слов: – Четвертак.
– Извините, я чуть на ухо туг.
Что за слово вы сказали, мой друг?

Он скривился, будто жабу ему
Я на морду положил. Почему?
Поспешил я свой вопрос повторить,
А он рожу продолжает кривить.

Мне подумалось: а что, если я
Вдруг скажу, что он есть хам и свинья?
Слово – дело. Про свинью сообщил.
Он в ответ свою у-шу применил.

Отдыхаю на полу в тишине.
А мордатый угрожать начал мне:
Мол сейчас сюда придёт его тесть
И они устроят «кровную месть».

– С детства крови не люблю, – я сказал,
Покидая тренировочный зал.
На прощанье в раздевалку зашёл
И мордатовские шмотки нашёл.

Всё тройным морским узлом завязал
И поглубже в унитаз затолкал.
Победил я в этой битве со злом.
Рассчитался я с мордатым козлом.

* * *

Звездочёт
созерцает
на донышке,
как сверхновая
старый мир
в королевском
созвездии Лир
обращает
в горчичное
зёрнышко,
межпланетный
крутой гарнир,
галактический
сухпаёк —
попирует им
вдоль-поперёк
и глазами пожрёт
звездочёт.
Результаты
внесёт в отчёт,
и отметит
научный вклад
на свой вкус,
на салтык
и на лад.

Внимание! Стоп! Это город мечты.
Закон от людей охраняют менты.
Зомби-ТВ формирует ваш сон.
Мозг – в Кока-Колу, сердце – в бетон.
Зубы – на полку, фигу – в карман.
Самое время мечтать, некроман.

Вон по ухабам старик ковыляет.
Ямы, траншеи такси огибает.
Оба мечтают – таксист и старик, —
чтобы подвесить того за язык,
кто им с экрана чесал без умолку
как установят на площади ёлку,
дабы поддатый под ней коллектив
пел про смэрэку, неся позитив
и перегар сквозь народные массы,
что гололёдом скользят мимо кассы.

Тряпка двухцветная в форточке реет.
А батарея зимой еле греет
с ведома смуглого сторожа кассы.
В холод сохранней активное мясо.

Мясу масштабно мечтать не пристало.
Пластик из маркета, гниль и бухало
в дряблом желудке – мечтаний предел.
И табачок, чтобы стул не редел.

Мясу настойчиво тыкают в уши,
в поры, в мозги, что должно оно суши
хавать и в Турции часто бывать,
чтобы соцсети потом заливать
пенным потоком восторженных фоток,
снятых на фоне объедков и шмоток.

Мясо отчаянно лезет из кожи,
в камеру строя утиные рожи,
жаря шашлык из гнилой мертвечины.
Вот они – жизни своей властелины!

Кто-то, мечтая оттяпать страховку,
потную харю трамбует в духовку.
Тот за мечтою в аптеку ползёт.
Этот мечтает, что джип подожжёт.
Кто-то с мечтой о развале державы
ездит бесплатно в тролейбусе ржавом.
Но, как обычно, пока вы мечтали,
вас мимолётно тайком нaгибaли.

Cлезьте с небес, образцы-симулянты.
Вас не спасут заклинанья и мантры.
Можно твердить бесконечно «халва»,
только, увы, несъедобны слова.

Пусть разотрёт их истории швабра!
Пусть растерзает их зверь чупакабра,
как прошлогодний дырявый гaндoн!
И да обрушится Армагеддон!