* * *
Вишенка на тортике – последняя радуга мира —
аннигилируют даже призраки гарпий,
Лицо сирены
обрастает спящими ресницами —
водорослями – океанических ми-ми-ми.
рычат, квасят плошки слюнявыми язычками.
Церберианство- так ли уж было преступно?
Может, напрасно запретили Ад.
Киты несут на загривках водородные бомбы —
таков новый мир, стоящий на трех китах.
«Если отношения стали сложными…»
Если отношения стали сложными,
значит в этом клубке ты не один.
Если сразу не разрубишь гордиев узел —
он скрутит тебя в Квазимодо.
Не становись еще одним Квазимодо.
Их слишком много выходит в окна.
Мы удивляемся,
почему один видит,
а другой вопит с пеной у рта: " Лжец»!
Почему Бойль там же, где и Мариот,
а великий Эйнштейн проклюнулся
среди полемики научных отбросов?
Отсутствие времени в реальном мире
способны заметить лишь те,
кто лишен тех или иных органов чувств.
Слепота Ванги, и агонирующий Майяпан —
наши главные предсказатели.
«Конец света. Конец деспота. Ничего хорошего», —
разглядели они вымершими глазами.
В ряду зрячих слепцов Гомер.
Он видел прошлое. И даже ад.
Бах крал музыку запредельных миров – и ослеп.
Бетховен оглох от звучания Ада.
Мертвому слуху доступнее музыка ужаса.
Кассандра. Этой хуже всего.
Спящей вылизали ей уши змеи,
плюнул в рот Аполлон,
с тех пор ей верили только трупы
и слезы рабынь.
«Реальность – то, что остается…»
Реальность – то, что остается
за пределами органов чувств.
Она богаче, насыщеннее —
она мир без Хроноса.
Нужно потерять зрение или слух,
чтобы очередность образов
не мешала воспринимать реальность.
Она мир призраков, тех кого не вернуть,
не затащишь в проклятую жизнь.
Четырехмерность мира —
лишь в нашем сознании.
Все смешалось, мир всмятку,
Ад целуется с Раем,
На бал перемирия впускают лишь маски войны.
Самки рождают смерть, но она притворяется жизнью.
* * *
Главный ресурс нашего мира – время.
Оно антагонист изменениям.
Хаос – признак его острой нехватки.
Чтобы свершилось значительное изменение в жизни,
нельзя останавливаться на полпути.
Недостаток времени, как недостаток кислорода —
дыхание смерти у твоего лица.
Сквозь сжатые зубы
слова просятся наружу,
их невозможно усмирить,
им важен рупор,
требуют трибуну —
перекричать всех тех,
кто слишком много говорит,
и трупами тревожит Ганг,
гнилыми бронхами оплевывает
мумии Египта,
зря и бесцельно
тесноту эфира множит.
Кто языками размолол Сахару
и в барханном секундомере
ждет последнюю песчинку,
всего лишь песчинку
до Взрыва.
«Свойство энтропии – никогда не исчезать…»
Свойство энтропии – никогда не исчезать.
И если появилось какое-то изменение
в быту, во внешнем виде или в социальной жизни,
оно будет только увеличиваться.
Если появилась первая седина – ее будет только больше.
Если уменьшилось количество зубов – их будет только меньше.
Если кто-то бросил мусор на остановке —
скоро там некуда будет ступить.
Если народ не идет на выборы —
скоро и выбирать будет некому.
Появится трус – появятся трусы.
Но и герои не останутся в одиночестве.
«Пространство сдулось, как волшебный шарик…»
Пространство сдулось, как волшебный шарик,
в нем не осталось времени.
Мир, в котором нет времени – наш мир.
Прошлое и настоящее всмятку.
Давка такая, что на одном пятачке
уживается готика и ампир,
вера в демонов и нанотехнология.
Поэтому предсказания реальны,
предчувствия сбываются.
«Великая сила искусства…»
Великая сила искусства
не в цветах,
а в способе их подать.
Не в словах – а в горле,
способном вдуть в уши
живую мысль.
И если это горло не горн —
никто не услышит.
* * *
Люди не умеют писать,
потому что не умеют слушать.
А умение слушать —
это умение не слушать разную чепуху.
* * *
Если человек использует пять процентов мозга,
то и живет всего лишь на пять процентов.
Читать дальше