Мария Косовская - Литературный оверлок. Выпуск №2 /2021

Ваня шел и всей душой понимал, что вот оно, сакральное русское поле, по нему ходили с конями и без коней, в нем любили баб, в нем же бабы рожали детей и шли дальше работать в поле. И у каждого русского человека должно быть именно такое бескрайнее поле в груди, ведь на нем будет воздвигнут храм, с колоколами и маковками, через который единственно и можно вознестись в прекрасную, златоглавую небесную Русь.

Ваня ухватил коня за гриву, вскочил на него и поскакал туда, где алела тонкая полоса восхода. Он скакал и скакал. Поле казалось бесконечным, а время изогнулось в дугу. И не было этому переживанию конца и края. Ваня вспомнил, что уже не одну тысячу жизней он именно так и скачет по бескрайнему русскому полю своему.

На словах «я влюблён в тебя Россия, влюблён» Ваня очнулся. Лицо его было мокрым от слез. Влага каплями текла по телу, будто и оно тоже плакало от счастья. Ваня еще некоторое время переживал духовный подъем, но уже медленно скатывался в обычную реальность. Вокруг он видел не поле, а голых людей, сидящих на лавках или лежащих вповалку. Пар неприятно лип к телу. Ваня вышел из парилки. Ему было достаточно. Он прыгнул в купель, поплыл, широко разгребая воду, будто обнимая ее и огромную свою родину, которую он теперь беззаветно любил.

– Не, я тебя прописку делать не буду, – он смотрел на меня с брезгливым сомнением, будто видел перед собой не двоюродную племянницу из Ташкента, а селедку не первой свежести на рыбном лотке. Тоже мне, родственничек, подумала я.

– Да не нужна мне прописка, мне регистрация нужна. Вам это вообще ничем не грозит.

– Регистрация, прописка, один хрен. Я тебе в этих делах не помощник, – мелкий узбек с водянистыми глазками и хитрой усмешкой не был похож ни на моего отца, ни на его брата, ни на братьев брата, ни на сестер его – короче, не наш какой-то. Его, наверное, мать от соседа родила. Ну и хрен с тобой. Пусть твои «детьма» вот так же в чужом городе маются, как я в Москве.

Он почуял мое проклятье, потому что у него дернулась щека, словно он ишак, на которого села муха.

– Есть тут недалеко человек, – сказал этот двоюродный, будь он трижды проклят, дядя. – Пошли.

И мы пошли. Я бежала за ним по асфальту, мимо домов, по переходу. Навстречу валил поток людей. Мне вдруг захотелось в нем затеряться. Но регистрация была очень нужна, а покупать ее стоило двести баксов.

Мы подошли к странному угловому зданию, которое крыльями расходилось в стороны. В нем было этажей шесть, центральный корпус возвышался над остальными и заканчивался украшениями то ли в готическом, то ли в античном стиле, а еще выше торчала часовенка. Здание выделялось среди прочих строений, казалось искривленным. У меня даже голова закружилась, а в глазах поплыло.

Мы поднялись на пятый этаж на лифте, позвонили в железную дверь. Загремел замок и нам открыл бабай в халате: высокий, пузатый, длинные распущенные волосы и борода, заплетённая в косичку. Мужчины тогда бороды не носили, это сейчас каждый второй похож на батюшку, спешащего к обедне на самокате, а тогда бородатый мужик напоминал джина, старика Хоттабыча. Мне захотелось вырвать волос из седой бороды и загадать желание: трах-тибидох-ахалай-махалай, хочу регистрацию в Москве, а лучше – постоянную прописку.

Мужика я про себя назвала Ахалай-Махалаем, и оказалась близка к истине.

– Проходите. Разрешите представиться, – он назвал какое-то имя, которое я сразу забыла, а потом профессию: адвокат – колдун. Интересная, подумала я, профессия.

Дядя мой двоюродный быстро испарился, как деньги из моего кошелька в день арендной платы. Ахалай-Махалай стал показывать мне квартиру, как бы рекламируя место, в которым зарегистрирует меня.

Она была большая, я не видела таких огромных квартир – семь комнат, широкий холл с полами под белый мрамор, рояль, пальмы, шикарный кожаный диван с креслами.

– А это твоя комната, – показал он небольшую спальню в зелено-малахитовых тонах.

Я удивилась.

– Да мне, в общем-то, без разницы, – говорю. – Главное, чтобы была бумажка.

– У меня животных много. Если ты им понравишься – значит энергетика у тебя хорошая, и я тебя зарегистрирую. Если нет, пеняй на себя, – я думала он захохочет как добрый Э-эх из армянского мультфильма, но он вместо этого начал водить над моей головой руками, будто отгонял мух. Ну, думаю, странно, конечно, зачем ему моя энергетика. Но кто их знает, этих москвичей, может тут регистрацию дают только энергетически благонадежным людям.