1 ...6 7 8 10 11 12 ...18 Вернусь, не сомневайтесь, к вам.
Но обликом не буду схож я
С тем безрассудным мертвецом,
Что, долго бормоча и с дрожью,
Являться с бледным рад лицом.
Я не надену погребенный
Убор, который страх внушит,
Усиливая мерзкий вид,
При похоронах обретенный.
Хочу понравиться я вам,
Хочу остаться невидимым,
Подобно сладостным ветрам,
Дыханьем буду я незримым,
И вздохи все я вам отдам.
Пускай под вздохами трепещут
В прическе перья, что торчат;
Пускай те вздохи наугад
Тончайший аромат расплещут
И коль цветок в своем стекле
Воспрянет вновь, любимый вами,
И коль в светильнике во мгле
Сильнее разгорится пламя;
И если бледный цвет ланит
Вдруг расцветет от новой краски,
И коль внезапно отлетит
От персей крепкая завязка,
И если станет мягче вдруг
У вас диван для вашей лени, -
Вы только улыбнитесь, друг,
Над нежностью моих служений!
Твой стан увидевши опять,
Моей рукою оживленный,
Я трогательно и влюбленно,
Печальный, буду бормотать,
Чтоб вы, поверивши, внимали
Той арфе под моим перстом,
Твердившей вам не раз о том,
Что чувства ей мои внушали.
Я к вашим самым сладким снам
Прибавлю сладость заблужденья;
Принявши облик сновиденья,
От сна вас пробужу я сам.
Нагая прелесть, вид отрадный
И совершенство линий там, -
Я вижу все: но – как досадно! -
Нельзя воскреснуть мертвецам.
Поверьте: мир иной – нам незнаком, и там
Блуждает разум наш не мало;
И там бесплодно путешествовать, усталый
Я навсегда вернулся к вам!
Ах, заблуждаясь в крае басен,
Различным облик рая представлял,
И не был ни один прекрасен
И ум и душу мне не удовлетворял.
Сказал нам Пифагор: «Умрете,
Но с новым именем обратно вы придете;
И вами шар земной навеки населен!»
Утешить думал нас печальным заблужденьем
Философ тот, что был когда-то вознесен;
Но выдумка ведет к тоскливым нас сомненьям:
Был прав он или лгал для нашей пользы он?
Да, лгал он, строя
Элизий, брег летейских вод!
А почему в уют воспетый тот
Счастливую любовь мы не берем с собою?
И, нега страсти, там ты тоже не живешь?
Ах, можно уставать от тишины покоя,
Но быть любимым и любить – не устаешь!
Чтоб воинам доставить наслажденье,
Встарь Один, скандинавский бог,
Им войны, лавры и сраженья
Наобещать в загробной жизни мог.
Приучен с детства был к Беллонским я знаменам.
И храбрым честь мужам я воздаю.
Но думаю, что убивать в раю
Не надо никого нам!
Несчастный негр, что увезен купцом
Из Африки, пленен надеждою иною;
Мнит, рабство долгое перенося и злое,
Согбен под деспотическим ярмом:
Когда несчастье жизни смертью перервется,
Он в край отцов счастливый унесется
И скрасит пиршеством возврата час.
Живой и мертвый, я останусь возле вас.
Счастливый раб, когда умру, и то
Владыку я покинуть не желаю,
И не найти мне рая,
Где нас не будет, – ни за что!
Шотландец между туч для рая
Искал места с издревних пор,
По прихоти грозу иль штиль предпочитая,
И с праведниками искал он разговор.
Весь окруженный облаками,
Лазурною одеждою покрыт,
Приняв подчас веселый вид,
Под чистыми любил скользить он небесами.
То время сладкое прошло.
И сильфов увеличивать число.
Меж нами говоря, нет у меня влеченья.
И мне противно быть не более, чем тенью!
Как мало стоит тень! Нет, лучше естество!
И прав был Магомет, сказавший ясно,
Что с плотью входят в рай его!
Власть гурий – это так прекрасно!
Бессмертны там приманки нег;
Не знает старости там Геба; и Цитера,
Столь сладко чтимая всегда, сверх меры
Дарит избранникам восторги там навек!
Но хочется, чтоб там наставник был любимый,
Амур, ведь он один даст красоту отрад,
Амур, ведь он один даст радость для услад;
Для совершенства помещу помимо
И дружбу с тихой чистотою там,
И половину ей своей души отдам.
И мирные приюты эти
Прекраснейшим пусть станут уголком,
И этот рай любви найдем,
С Элеонорой, мы на этом свете!
Отрывок из Алкея, греческого поэта.
Скажи мне, долг какой иль празднество посмело
От глаз моих укрыть тебя на восемь дней?
Что нужно всем богам от радости моей
И что есть общего меж нами и Кибелой?
Чьим правом из твоих я вырван милых рук?
Быть может, доброта небес вдруг захотела
Как фимиам избрать все худшие из мук!
Читать дальше