Вилий Визильтер - Позывные любви

Четыре, пять… По неподвижной цели
Ведут огонь, не уменьшая темп.
С башки до пят
Я корчусь на прицеле
Всех истинных убийственных систем.

Шесть, семь ещё…
А небеса как сито,
Сплошное мозаичное панно.
Уходит счёт,
А с ним уходят силы,
И гаснет опустевшее окно.

Семь, восемь… Пусть!
Но при девятом счёте,
Презрев бессилье и смертельный риск,
Я поднимусь, как штрафники в пехоте,
Чтоб драться насмерть,
Чёрт вас побери!

Устала моя голова.
Смешалися были и небыль.
Куда подевались слова,
Что падали звёздами с неба?
Куда подевался размах
Стремлений и дерзких желаний?
Тотальный неведомый СТРАХ
Мне сердце в комочек сжимает…

Ах, какие костыли
Есть у матушки-Земли!
Деревянные, литые,
Железные и золотые.
Сотрясают мир эксцессы,
Все научные прогрессы
Исчезают в пух и прах!..
И лишь настойчиво, и тайно,
И вовсе, вовсе не случайно
Мир держится на костылях.
И я совсем не исключенье,
И не по щучьему веленью,
И не сказать, что я гуляю,
А как-то жалко ковыляю
Не за совесть, не за страх
На деревянных костылях.
Но, скажем так, не я один,
А был известный Господин,
Знаменитый интриган,
Великий злобный Талейран.
Ему внимали короли,
И даже чудо-костыли
Ему служили не простые,
А изумрудно-золотые.
Он золотыми костылями
Вертел князьями, королями
И, словно персонаж Эзопа,
Перекраивал Европу.
И Пётр-царь любил, любил,
Любил использовать костыль.
Нередко он, сказать позвольте,
Гулял по Меншиковой морде.
С тех пор по всей Руси Великой
Пошло в быту смешно и дико
Словечко царское гулять:
– Позволь тебе накостылять!
Вот такие костыли
Есть у матушки-Земли.
И я, чего греха таить,
С их помощью учусь ходить…
А нынче на краю Земли
Вновь маршируют костыли.
Жгут факелы и кличут браво:
– Всем костылям-героям Слава!

Застыв, как изваяние, у входа
В мир, что куда-то мчится и спешит,
Я думаю: «Зачем мне их свобода,
В которой нет ни капельки души?»

Не понять тебе вовек —
Этот мир непостигаем:
Чем ничтожней человек,
Тем он чинопочитаем.

Мне не прижиться в этом мире сроду.
Он ложью, словно змеями, обвит.
Зачем мне эта самая свобода,
В которой нет ни капельки любви?

Вон, гляди, глупец румяный!
Может он спокойно жить,
Жить под сенью истуканов
В серых мантиях из лжи.

О боги! Об одном прошу, не боле,
Сомнения и страхи поборов,
Хоть в бедности, хоть в нищете, в неволе
Даруйте мне мятежную любовь!

Я – Галатея! Камень покорён.
Ещё мгновенье – и проснётся дух.
О, где же, где же ты, Пигмалион?!
Хоть в бездну за тобой пойду.

Легчайшим шелестом из книги бытия:
Юбчонка узкая, как лучик светофора,
Дрожащим пламенем старинного офорта,
Миражной кисеёй, окутав быт и явь,
Идёт по памяти, любимей всех на свете.
Лишь нежный след, и серебрист, и светел,
Алмазной россыпью сквозь время вижу я.

Сотней отточенных лезвий,
Энергией в тысячи ватт
Безжалостно рушат песню
Взбесившиеся слова.

Стынет в кровавой пене
Невиннейшая игра.
Нежное, робкое пенье
Рушит словесный град.

Рвёт, разрывает на части —
В бога и в душу-мать!
Так, что великий мастер
Не смог бы их вновь собрать.

И на ничтожных обломках
Встают иные слова:
Злобные, громкие,
Бьющие наповал!

В клочьях живого мяса,
В гримасах сжимая боль,
Ряды обречённых масок
Готовы в неравный бой.

Осколки, осколки, осколки
Мои
Сателлитами кружат.
По сколько, по сколько, по сколько
Даёте
За мёртвые души?
Шакалы, шакалы, шакалы,
Тупые
И сытые морды
Считают, что мало, что мало,
Что я
Недостаточно мёртвый.
И снова плевками, плевками
На раны, на раны, на раны.
Затянут,
Как каторжный камень,
В трясину
Цитат из Корана.
Я мёртвый! Я мёртвый! Я мёртвый!
Я – труп на проезжей дороге.
Ненужный всеядному чёрту.
Забытый
Всепомнящим Богом…