Денис Опякин - А в доме кто-то есть, хоть никого нет дома (сборник)

Оно и понятно. Каждый выживает, как может. Русский мужик лет сорока с передней площадки всех агитирует да подбадривает.

Балбес, нашел кого агитировать. Кавказцев! Все как один потянулись к выходу.

Вышли. Кто-то лопатой колеса подкапывает. Кто-то сзади встал, кто-то спереди. Разом навалились. Еще раз, еще, еще… Вытолкали.

Проходим в салон. И что вы думаете? Наш агитатор сидит и бутерброд с яйцом ест. Вот урод.

Тронулись.

Нефтекумск. Все ближе и ближе Дагестан. Если верить – дагестанцы уже весь Нефтекумск оккупировали. Граница. Пост. По дороге в Дагестан паспорта редко проверяют. Водителю пару вопросов зададут и все. А вот обратно! Обратно начинается карусель. Помню, был случай. Ехали мы вперед. Так у мужика прямо на посту милиционеры сотовый телефон отобрали. И можно было бы выручить мужика, но уж слишком поздно он признался: мы уже два-три селения проехали.

…Задремал.

Остановка. Кизляр. Мужики потянулись к выходу. Из русских остался я один. Женщины не выходят. Снега почти нет. Только сильный ветер. Кафе «У Камиля». Неплохое. Беру чай и упаковку «Принглс» [25]. Перекус своего рода. К слову, и орехи здесь неплохие. Особенно миндаль. Садимся в автобус.

До Махачкалы часа три по хорошей дороге. Заправок все меньше. Степь. Проснулся второй водитель. Выключил телевизор. На задних местах спят. Молодая женщина успокаивает грудного ребенка.

Все будет хорошо. Пусть все у тебя будет хорошо, малыш. Огни Хасавюрта. Где-то здесь…

И на сердце тревожно. Да хрен с ними со всеми. Семи смертям не бывать.

Светает. Сосед потянулся к выходу. Остановка. Стоим не более минуты. Следующая – конечная. Водитель прибавил скорость.

До Махачкалы час. Горы! Какие же они красивые, эти горы! Въезжаем в город.

Вот если бы автобус еще на Южную автостанцию приходил, а не на Северную. Цены бы ему не было. На часах семь пятнадцать.

Молодцы, ребята!

– Такси. Такси, брат.

– До «Редукторного».

– Двести пятьдесят.

– Сколько?! Неделю назад сто пятьдесят было.

– Ну, двести. Двести, брат.

– Поехали.

Шестерка. Одна из самых распространенных моделей в Дагестане.

Дальше в рейтинге – тонированная «Приора».

Окончательно рассвело. «Редукторный». Говорят, раньше последним районом был. А сейчас… сейчас все изменилось.

А вот и «Приморская» [26].

– Давай, брат.

– Удачи.

Открылись ворота. Прохожу в здание.

Два часа до процесса.

Немного вздремну, позвоню жене и в бой.

24–25 сентября 2010 года

Последнее, что помню, – внук пытается во сне обхватить мою шею ручонками. Затем резкая боль. Головокружение. Перед глазами мечутся числа… 8, 14, 18, 20, 25… Пустота… И запах… едкий-едкий… с гнильцой…

Практикант. Иван Лукич, пациент обо. рался!

Врач. Не обо. рался, а окакался, Евгений. Я на вас лет через двести посмотрю.

Практикант ( в сторону ). Старый козел.

– Ну и чего ты стоишь? Бери спички. Поджигай. Я же не могу до тридцати лет с тобой нянчиться, – как из ружья нервно выпалила девушка.

Тесновато. Кожа натянута, как струна. Вот-вот лопнет. Подташнивает. Где я? Холодно. Какая крохотная комнатка! Словно игрушечная. Что это? Кухня? Плитка. Старинная какая. Раритет. Где и отыскали? Девушка? Кто она? Что ей нужно? Спички. Зачем? Боже, как холодно! Числа, числа, числа… Словно я бухгалтер, сдающий полугодовой отчет. Что происходит? Выключите свет. Умоляю, выключите. Я все это уже видел. ( Пауза. ) Где я мог это видеть? Мама! Мамочка! Ма-а-а-ма…