Андрей Артёмов - Нравы времени

Любил тебя и до сих пор
Люблю как ангельское чудо,
Но без тебя мне очень худо,
А не любить тебя – позор.

Люблю я рисовать
Квадраты без углов
И точно так искать
Правдивость без основ.

Квадраты просто так
Рисую так себе.
Правдивость, как-никак, —
Она в моей судьбе.

Судьба не без углов —
Особенно моя,
Квадраты без основ
Рисую, мысль тая.

Основы – ерунда,
Что нет у них углов.
Квадраты – не беда:
В них сложных нет основ.

Какой-то сукин сын паршивый
Дорогу перейти надумал мне,
И пусть интеллигент я вшивый —
Меня ли можно хлопнуть по спине?

И сам я никому дорогу
По вшивости своей не пробегал,
Единственно – и слава Богу —
Её я неустанно уступал.

Её я уступил и сыну,
Который перешёл дорогу мне…
Взорвавшись, быстро я остыну,
Чтоб мне тому не хлопнуть по спине.

И, слава Богу, наша разна
Одна дорога-путь; но, чёрт возьми,
Мне если встретить несуразно
На ней его, из сукиной семьи.

В железной клетке с позолотой
Поёт чудесно соловей,
Увеселительной заботой
Тоски не оживит ничьей.

В железной клетке затемнённой
Поёт возвышенно поэт,
Он несвободой оскорблённый:
Ему духовный нужен свет.

В железных клетках каждый лично
Поёт – поэт и соловей:
Один – чудесно, безразлично,
Другой – о радостях людей.

Нет, я не Лермонтов, другой,
Никем не знаемый избранник,
Как он, заблудший в думах странник
С какой-то странною судьбой.
Я поздно сделался поэтом;
Мой ум покой не возмутит,
В душе моей холодным светом
Едва ли сердце осветит.
Какой читатель старомодный
Изведает души глубин?
Укажет кто толпе народной,
Что вот Поэт ещё один?!

Чёрный ангел, белый чёрт —
Мир вокруг перевернулся;
Ангел горестно упёрт,
Чёрт печально улыбнулся.

Я раздвоен, чёрт возьми.
Боже правый! Что творится?
Словом верным вразуми,
Чтоб к Тебе душой явиться.

Чёрный ангел, белый чёрт,
Сбросьте странные одежды…
Впрочем, я и сам упёрт:
Юные надел надежды.

Вчера такою ты была,
Что вдруг с восторгом испугался:
Ты розой свежею цвела,
Тебя коснуться не решался.

Хрупка же красота цветка!
Но бережно моя рука
Тянулась к наготе дышащей,
Едва стыдливой и дрожащей.

Бесстыдно ты сама меня
Коснулась жаркою рукою
И осторожной прямотою
Сразила шёпотом огня…

Отдам я целиком всего себя
За верную любовь и за страданье,
Но если нет того, с кем быть, любя,
Едва ли вновь произнесу признанье.

Раскроются, быть может, небеса,
И спустится ко мне чудес посланник.
Отдам всего себя за чудеса,
Чтоб стал и я на пару с кем-то странник.

В любви бродить по свету одному
Всегда столь тяжело, невыносимо.
Сказать «люблю» не знаю я, кому,
А просто так сказать – недопустимо.

Найдя любовь, прижмусь к её груди,
Услышать чтоб сердечное биенье,
Всё это будет… будет впереди,
Когда придёт чудесное мгновенье.

Под небом и страдая, и любя,
Однажды вновь произнесу признанье.
Отдам я целиком всего себя
За верную любовь и за страданье.

Начать всё с чистого листа,
Конечно, интересно даже,
Но если жизнь не столь чиста,
То чистый лист вновь будет в саже.

Начать всё с чистого листа!..
Куда девать всё то, что было?
Как прежде, в жизни суета,
Где новь по-старому уныла.

Друзья, и с чистого листа
Едва ли жизнь начать возможно —
С листом, пусть чистым, – пустота,
Иль станет более тревожно.

Начать ли с чистого листа
Иную жизнь?.. И та не вечна…
Она даётся неспроста,
Она же и небезупречна.

Поплачь, чудесная моя,
В слезах твоё лицо прекрасно —
Вот только я люблю напрасно:
Живу, любовь в себе тая.

Тебе ведь нужно, чтобы я
Любил и пламенно и нежно —
Умею я любить небрежно:
Живу как тень, вне бытия.