Дмитрий Пригов - Монстры

Вот дитя-Христос и рядом дети
Веселятся вместе, но домой
Разбежались, и при лунном свете
Он один сидит немолодой
Капли крови проступают тихо
На руках и на ногах его
Прибежали снова утром дети
А он весел, словно ничего
И не случилось

Вот дитя рыдает над могилой
Ручками худыми шевеля:
Мамочка родная! папа милый!
Вы почто оставили меня

Бьется словно маленькая птица
Тут Христос приходит невидим
Сбрасывает легкую землицу
Говорит родителям живым:

Что ж вы бессердечные?! Вставайте!
Гибнет ваше малое дитя
Или словно в Двайте и Адвайте
Вы себя решили не шутя
Растворить
Исчезнуть

Сумерки. Старики на завалинке
Вот подходит к ним странник-Христос
И молчит. – Посиди с нами, мил человек, —
Говорят ему старики
Он рубаху свою поднимает
И две раны живых на груди обнажает
Кровь бежит от них как две прозрачных реки
И молчат старики
И совсем смеркается

Девки во поле гуляли хоровод
Видят: старец по полю идет

Дедушка! – бегут к нему девчата —
Погадай! – а Он вдруг как взрывчаткой
В небеса взнесен, но тих и строг
Девки же со страху, кто где мог
Вернее, могли
Попадали

Семь странников ветхой дорогой бредут
За ними малютка-Христос поспешает
Мы старые, ветхие, – старцы поют, —
Свое отслужили! – Он их утешает:
Терпите, еще ваши сроки настанут
Я вырасту, буду распят и восстану
Из гроба! а после сошествую в ад! —
И с ужасом ветхие старцы глядят
На малютку

В аду небесном вкруг Христа
Они сидели кругом плотным
Тут Зверь вошел и лаять стал
И все узнали: Вот он! Вот он!

Христос поднялся, подошел
И обнял огненного зверя:
Да, это он! он сам пришел!
А здесь вы знаете – не двери!
Не ворота!
Но ушко игольное
И он пришел
Сами делайте выводы

Вот девочка школьница – просто дитя
Бежит через поле… а что? – как все дети
Она веселилась, играла шутя
И вот зачала и желает лишь смерти

Бежит через поле, желая иной
Быть – тихой и чистой, желая быть мертвой
И вот перед темной густой полыньей
Христос в виде мальчика вдруг предстает ей

Отдай мне его! Мы с ним будем играть
Мы будем с ним в доме моем веселиться
Ты старая будешь бездетная мать, —
Христос говорит, – и тогда он вернется

И голову старую в руки возьмет
Утешит, взаимные слезы мешая…
И, вправду: вот старая мать она, вот
Сыночек приходит, ее утешает
А вот уже и втроем

Вот в мавзолее он лежит
И ночью Он к нему приходит
И молча на него глядит
И он встает и молча ходит

Он исчезает словно сон
А он все мечется, как птица
А все кричит: Где Он? Где Он? —
И успокаивается, ложится
До следующего раза

Стройный юноша тихо идет
Его девушки окружили
Одна за руку нежно берет
Да и вовсе Его закружили

Хочешь, хочешь, приятное сделаем?
Но вдруг раны открылись на Нем
И в их лица прекрасные белые
Кровь потоками, словно огнем
Хлынула

Сперва зазеленеет травка
А следом – прутики куста
Затем во поле выйдет кравка
И встретит во поле Христа

Но даже не покажет виду
Домой вернувшися одна
Но по ее живому виду
Все догадаются: Она
Видела

Вот бедный коммунист
Всю жизнь прожил не веря
И прямо к его двери
Явился тихий Христ

За руку взял шутя
И тот пошел рыдая
Покорно как дитя
Все время повторяя:
Тебя же нет! —
Есть, милый, есть! —
Но ведь не было же. —
Был, милый, был. —
Но невидимый же. —
Видимый, милый, видимый. —
А что же я не видел? —
Видел, милый, видел. —
А как же так получилось? —
А потому что ты, милый, злодей. —
Да, да, злодей! Господи, какой же я злодей —
Ладно, ладно. – Нет, нет, я злодей! злодей! злодей! – Хватит, хватит. – Нееет! Злодей! Я ужааасныыый злодей! Чудище! – Хвааатит! – страшно так.
И тихо все

На череп коня Он легко наступает
Оттуда живая змея выползает
И видит Его, и Он ей говорит:
Где жало твое? – а она говорит:
Вот жало мое! – и Он ей говорит:
Храни же покуда! – она ж говорит:
Храню во имя Твое. —
И во спасение Всеобщее. – Он говорит
Во Спасение, – соглашается она

Мы всей деревней со свечами
В полях бродили целу ночь
И только собралися прочь
Как раз Его и повстречали