Наталья Русина - Дар одиночества

Весы качнулись. На одной – «пустышки»,
А на другой – елей, но злоба лишь в глазах.
И там, и тут разыграны интрижки,
Слова и совесть явно не в ладах.

Две крайности, но оказались в тире,
Агрессию и подлость предъявив.
Взглянули бы: как много горя в мире!
А вы вцепились каждый в свой мотив.

О, сколько сил вы тратите впустую,
Забыв об Истине, что свыше нам дана.
И жизнь живете не свою, чужую!
А жизнь – от Бога. И она – одна!

Перевернутый мир, мир вранья и обмана,
Мир неискренних душ и холодных сердец.
Ощутили безгрешность, дозволенность.
Странно! Неужели не ведают: это конец.

Всё разрушили, продали, взгляды отводят.
А в глазах пустота и бессовестность тьмы.
Запретили дышать и «виновных» находят.
Но напрасны старанья: не сломлены мы.

Не боятся возмездья, взбираясь все выше;
Не читают, не слышат про знаки судьбы.
Им бы броситься ниц перед Богом Всевышним,
Только слов не имеют для нужной мольбы.

Аутичны. Живут в неестественном мире.
Утверждают, что правы, упорствуя вспять.
Арифметика правды: два на два – четыре,
И не надо пытаться считать, будто пять!

Правду прячут и словно на сцене играют,
Убеждая других, что им верит народ.
Почему же юлят? Видно, все-таки знают,
Что когда-то прервётся их псевдополёт.

Я призрак, оживающий в ночи,
Мешающий, строптивый, неугодный.
Теперь молчун, но был велеречив!
Упрямый или просто старомодный.
Порой бываю резок, не учтив,
Но только – не придурок сумасбродный.

Мне надоело уступать, прощать,
Для всех «хорошим» быть, удобным в мире;
Кому-то, угождая, повторять:
«Пять – дважды два, а вовсе не четыре»!
От пошлости страдая, умирать
И прятаться в своей пустой квартире…

Не брошу слабых, не предам друзей,
Не побоюсь, когда молчат от страха,
Не опущу пред злом своих очей.
И пусть борьба без должного размаха,
Но я свободен. Я горжусь: ничей!
И не пойду в безумии на плаху…

Мерило всем поступкам – слово «честь»:
Что к совести взывать: не рождена она!
Сладкоголоса приторная лесть
И медных труб тщеславие вруна,
И мелкая до отвращенья месть,
И подлость духа, падшего до дна.

Нас мало, призраков. Один к цати.
Мы неудобны. Жить мешаем «оным».
Мы не желаем с «оными» идти,
Бежим от них, как от чумы бубонной!
О, как хотелось нас бы извести!
А мы их «чистим» колокольным звоном!

Я призрак прошлого, и я горжусь,
Что вырос среди призраков подобных,
Что в мире подлых я не растворюсь,
Не окажусь среди людей удобных!
И истину добуду, и добьюсь,
Чтоб уважали честных и свободных.

Не судите других. Права нет никому.
Кроме Бога, который дал право самим
За себя лишь решать. И страдать самому.
Так по жизни пройти, чтоб, прощая другим,
Посмотреть им в глаза, не смежая ресниц,
Не стыдясь, не виня и не падая ниц.

Жить не просто. Гораздо труднее не жить,
Торопить и судьбу, и себя, и других.
Иногда диким волком захочется выть.
Вдругорядь – поделить на своих и чужих.
Нет ни «белых», ни «чёрных» – есть хрупкая нить,
Что ведёт в мир иной, где придётся простить.

Суеты больше нет. Есть смиренье и боль.
От того, что так трудно приходит любовь.
Ведь не будешь играть перед совестью роль.
Так магически прошлое вспыхнет. И вновь
Ты опять в настоящем: Не поздно. Вернись!
Жизнь – не театр, не игра. Всё опасней. Очнись!

Стань собой и почувствуй природу огня,
Не живи, не дыша, а дыши, как живёшь.
Запах снега узри, время ночи и дня,
И услышь танец птиц и дыхание роз.
Сможешь жить, глядя прямо, не пряча лицо.
Лучше слыть чудаком, но не быть подлецом.

Те, кто ведал, что именно так надо жить,
Охраняют тебя, не давая упасть.
Упадешь – шанс дают и понять, и любить,
Чтоб не вздумал уйти и в отчаянье впасть.
Сквозь страдания мудро по жизни пройти,
Слабым духом помочь, освещая пути.

Так устроен наш мир: если истинный друг
Забирает печаль, подставляя плечо,
То воспрянет душа и разбудит твой дух,
И препятствия станут тебе нипочём.
Только так можно жить, одаряя добром,
На земле иль на небе, меж светом и злом.