Наталья Русина - Дар одиночества

То Ярило заполнит собою пространство.
Припадёшь перед ним, словно грешник из странствий;
То Жар-птица взмахнёт рукавами-крылами,
Взмыть вдогонку готовая за облаками;

То тревожная высь расплескала чернила,
И гроза пролилась, и дождём всё омыло.
Чудотворна природа: вновь солнце с улыбкой,
А в лесу соловьи заиграли на скрипке.

Переменчива Балтика, в меру сурова.
И душою чиста, да и духом здорова!

Бреду по мокрому песку,
Пытаюсь след на нём оставить,
Но волны берег стерегут —
И след уносят с литорали.

Проникнув в тайны бытия,
Ты оказался в Абсолюте,
Где все законы жития
Сложились в ноль, явившись сутью.

Сполна раскрылось слово «дзен»,
И ты познал, что значит Дао.
Утихли страсти, кончен плен;
И жизнь – кольцо, в ней нет начала.

Изведав тьмы, оценишь свет.
Узнав войну, захочешь мира.
И дав молчания обет,
Прорвешься голосом в стихире.

Уплываю, как лодка, в туманную даль.
Под водой рассекаю безбрежную гладь.
Ни о чём не грущу, ничего мне не жаль.
Никаких перемен. Не настроена ждать.

Я живу в настоящем, не зная времён.
Я спокойна, не слыша чужих голосов.
Оболочкой волшебною мир окружён.
Я не чую различий у яви и снов.

Нереальность иль мир, перевернутый наничь?
Я спешу эту грань невидимкой пройти.
В этом мире легко так душу изранить.
В отражённом – случается душу спасти.

Надо только слушать и услышишь:
Голос моря. Как оно поёт!
Иногда сонатою задышит,
Зашумит – симфонией возьмёт!

Для меня одной – все звуки мира.
Где-то дирижёр взмахнул рукой,
Заиграл солист волшебной лирой,
Зазвучал аккордами прибой.

Чайки прокричали, как тромбоны,
Ветер простучал, как ксилофон.
А с небес Творца раздались звоны.
Дирижёр ведь Он, а мы – лишь фон!

Красавец «Крузенштерн» пришёл из странствий,
Четыре мачты вытянув в струну.
И мир волшебный, сказочно-прекрасный
Явился мне как чудо наяву.
Раскинул паруса парящей птицей,
Навстречу ветру устремляясь вдаль.
А был ли он? А может, сон мне снится?
В тумане растворился. Очень жаль.
Уплыть на нём в безбрежное пространство,
Где море переходит в небеса;
Где ветер – царь, а волны-чужестранцы
Несут фрегат навстречу чудесам.
О, сколько тайн скрывает гордый парус:
Иные страны, дальние брега…
Не страшен шторм – ветра ему на радость:
Судьбе навстречу следует фрегат!
В неведомых краях – внезапность, буря?
Муссон, борей, сирокко, фён иль бриз?
С волной то в дружбе он, то с нею споря,
Плывёт за горизонт, как птица, ввысь!
Волна стучится громко в борт и, пенясь,
Грозит упасть, разбиться о корму.
Сурово море к тем, кто жизнь не ценит,
Избрав свободу вопреки всему.

Вот оно передо мною – море:
Чуть солёный привкус на устах,
Волны с ветром бесконечно спорят,
Прячет солнце лик свой в облаках.

Чайки улетают в бесконечность:
Там, за горизонтом – «чужестран»!
Я сегодня – леность и беспечность,
Море мне – бальзам для старых ран.

Говорят, что Балтика сурова,
Но по нраву мне она близка:
Отгремев грозой, с улыбкой снова
Озаряет солнце берега.

Листья янтарём блистают жарко,
Край волшебный стал мне дорогим.
Море воздаётся мне подарком;
Растворяюсь в нём, сливаюсь с ним…

А по утрам святая тишина.
Деревья-исполины, будто стражи,
Хранят молчанье. Я бреду одна.
А там, за поворотом, – море, пляжи.

Балтийский берег. Кварцевый песок.
И чайки раскричались дружным хором.
И солнце на волнах наискосок.
И не объять простор могучий взором.

Ещё все спят. На море ни души.
Какой подарок – ты един с природой!
Прибой навстречу радостно спешит,
И волны набегают, словно ноты.

В плену у моря зачарован странник:
Корабль увёз мечту за горизонт.
И чёрный лебедь – сказочный посланник —
Явился из Европы, как виконт.

И Он один: красив и горделив.
Спустился на воду, крестом расправив крылья
И боль свою печально затаив, —
Свободный дух, не терпящий насилья!