Ольга Сародой - Дом моего детства

Смелей подруга, не теряй надежды,
Найдётся счастье, сверкнёт и для тебя,
Увидишь, постучится, в дверь, как прежде,
В руках платок смущённо теребя.

Да почему ж, меня весёлою считают,
Как прежде просят все: «Развесели!»
Их хулиганская подвижность удивляет,
А мне так больно, хоть к чертям всех с краю шли.
И пусть весь день я глупо улыбаюсь,
Пою, пляшу, смеюсь до хрипоты,
Никто не знает, как я ночью маюсь,
Как целый день ждёт сердце темноты!
Никто не видит, что смеюсь сквозь слёзы,
Никто не верит, что болит душа,
Не знают, что все здешние берёзы,
Со мной рассвет встречают не спеша.
И лишь как выйду в сумерках до Ваги,
Вздохну и брошусь грудью на песок,
Заплачут волны, опьянев от влаги,
И вновь сожмутся, как в тоске цветок.
Сосна нагнувшись, что-то тихо скрипнет,
Затронет лапой волосы слегка,
И кажется, как я от боли всхлипнет,
Слезу смолистую развесив до песка.
Но, мир людей не тот, что мир природы,
Он больше дышит гадостью и злом,
Средь них одна дели свои невзгоды,
Лишь кто-то с радостью «схихикнет» за углом.
Я горсть земли дрожащею рукою,
Перед собой, как сердце подниму,
И над любимой, грустною рекою,
Досаду молча и печаль уйму.

Я слышу те цыганские напевы,
Я слышу звук струны и голос твой,
И в вечер под балконами у вербы,
Я вижу ясно образ твой живой!
Я плачу, наши встречи вспоминая,
И каждый день в одном тебе клянусь,
Я без твоей судьбы, своей не зная,
Домой уже, нет больше не вернусь.
Зачем есть смерть, зачем она безжалостно,
Навек тебя с собою увела,
Зачем тебя забыть лишь самой малостью,
Она ещё при жизни не дала.
Я плачу, я страдаю над гитарою,
Но, струны мёртвые мне больше не поют,
И руки нежные не тянутся за чарою,
И губы милые теперь уже не пьют.
Зачем ты умер, я умру с тобою,
Мы друг без друга не умели жить,
Я оставаться не хочу земною,
Я навсегда хочу с тобою быть…

Глухие взрывы мечутся в груди,
Сердечной дробью тишину пронзая,
Надежды нет, но что-то просит: «жди»,
А я устала, всё же ожидая.
Захлещет ливень, заливая свет,
То вновь в награду солнце улыбнётся,
И вдруг меж этой суетни и бед,
Цветок, тычинки высунув, проснётся.
И снова ливень жмёт его к земле,
Сквозь грохот, снова луч его ласкает,
И в странном для него добре и зле,
Он всё же головы не опускает.
Но, где, же мне взять силы для борьбы,
Меж одиночеством и гарью ожиданья!?
Да нет, я не хочу другой судьбы,
Любви к тебе из сердца – нет изгнанья!
Люблю тебя и в этом вся беда,
Да впрочем, не беда, скорее счастье,
Наверно, ждать, могла б тебя всегда,
И в дождь и в солнце, радость и ненастье!
Хоть раз бы ты сейчас сошёл ко мне,
И хлад пронизал молнией мгновенной,
Чуть-чуть растеплил горечь на огне,
Я б снов стала ждать любви творенной.

Когда на сердце тяжесть, и холодно в груди,
Иди на берег Ваги, пожалуйста, иди,
Там, на сосне упавшей усевшись, вдаль смотри,
И для души уставшей, кури себе, кури.

И ничего не надо ни ласки, ни тепла,
Душевная досада прошла, уже прошла,
Но, что-то «тяжко» дышит, но что-то не молчит,
Оно сквозь слёзы дышит, оно ещё стучит!

Полдень, ливнем холодным облитый,
Просит травы подняться опять,
А котёнок, к забору прибитый,
В страхе плачет, не в силах бежать!

Мокрый весь и озябший и грязный,
Впил глазенки в идущих людей,
Подбери мол, ведь я не заразный,
Сунь к себе под пиджак и согрей.

Но, какое там, плюнут, откинут,
Посмеются и мимо пройдут,
И не жаль никому «животину»,
Боль чужую они не поймут.

Пожалейте вы этот комочек,
Он наш меньший, но всё – таки брат,
Так грустны предыдущие строчки…
Но, воистину – было всё так!!!

Над водою одиноко,
Ива «стряхиват» слезу,
В омут смотрится глубоко,
Гонит из сердца грозу.

И чела не поднимая,
Грудью вздрагивает вся,
Боль, досаду унимая,
По реке печаль неся.

В капле горькой утешенья
Луч весёлый не звенит,
В тихой заводи теченье
Брег не пенит, не бурлит.