Филипп Алигер - Боги Древнего Египта

И здесь поясню, почему данное прозаическое отступление расположено именно после пятой части поэмы, но перед шестой. Во-первых, не хотелось бы помещать «прозу жизни» в начало книги или в конец, потому что она таким образом забрала бы внимание у того, что мне кажется более важным. А во-вторых, и это главное, предшествующие части книги, посвященные «первым поколениям» богов, разительно отличаются от последней. Возможно, благодаря Плутарху мифы об Осирисе, Исиде, Сете и Хоре, приведенные в заключительной главе, традиционно неотрывны от их толкований – в отличие от вышеизложенных мифов. – Лишившись объяснения, именно предания о «младших» богах могут потерять свое смысловое наполнение, превратиться в сказки. Они слишком странные, слишком нелогичные и вне толкования по большей части беспомощные. С точки зрения некоторых исследователей, ряд этих мифов и не имеет в действительности отличия от сказок и суеверий и поэтому далеко не все их стоит пересказывать. В то же время мифы о «старших» богах сильны сами по себе и не нуждаются в интерпретации, дополняющей текст. И пускай ход действий в них порой тоже не совсем логичен, а трактование далеко не всегда очевидно, но в них заключена такая поэтическая сила, такая красота и мощь, что им не требуются подпорки в виде пояснений или комментариев. И если бы не заключительная часть, то сии прозаические выкладки были бы поэме не шибко-то и нужны.

В первых пяти частях, помимо поэтического окаймления и лирических отступлений, никакого личного осмысления я не привнес, да и не осмелился бы. Ради складности повествования некоторые вариации одних и тех же сюжетов были отброшены, некоторые, напротив, объединены, но на сути это не сказывается. Так, миф о сотворении мира приведен на основе гелиопольской космогонии, и нет смысла в поэтическом произведении перечислять и описывать другие космогонии, существовавшие в Египте, так как это отнюдь не историческое исследование.

Но в последней части, в мифах об Осирисе, Исиде, Сете и Хоре, толкование непосредственно, напрямую включено в текст. Поэтому спешу предупредить, что изложенные в части 6 рассуждения – в основном авторские и не должны рассматриваться как нечто достоверное; вполне возможно, египтяне вкладывали в эти мифы иное и понимали иначе. В действиях I и II заключительной части поэмы (о земном царствовании Осириса, заговоре Сета и о странствиях Исиды) осмысление базируется в основном на идеях Плутарха. Вступление же и вся лирика действия III («Противостояние Сета и Хора»), особенно рассуждения «о границах», а также трактовка противоборства Хора и Сета как явных символов жизни и смерти и все конечные умозаключения – по сути не имеют прямого отношения к Древнему Египту и являются исключительно авторским осмыслением. Подобные «вольности» оправдываю тем, что данные мифы с давних времен воспринимались неоднозначно и в некоторых деталях не всегда признавались как часть мифологии; при этом традиция толкования, включенного в текст, также заложена издавна: Плутарх – самый яркий тому пример и основной источник для современных исследователей как в плане пересказа мифов о «семействе» Осириса, так и в плане трактовки.

В любом случае текст поэмы ни в коей мере не претендует на какую-либо научность – это исключительно художественное произведение, представляющее собой, так сказать, переложение древнеегипетской «полечки» «на родной язык».

Иван Вадимович Рак, проделавший огромный труд, прекрасно пересказавший и проанализировавший древние тексты, так предуведомляет читателя: «Поэтика <���…> древнеегипетской мифологии чужда миросозерцанию человека, воспитанного на европейской культуре. <���…> В египетском мифе события могут показаться не имеющими причинно-следственной связи, поступки богов – психологически никак не мотивированными или вопиюще непоследовательными, зачастую бывает непонятен сам сюжет. Но даже в том случае, когда читатель оказывается способным не только воспринять текст, но и увидеть все его ассоциативные связи и смысловые параллели, понимание все равно будет лишь рассудочным, безэмоциональным, ибо чуждая система образов не может вызвать адекватной чувственной реакции. Труднее всего усваивать древнеегипетскую мифологию из-за ее алогичности». (Ср.: Владимир Бибихин: «…древность трудно сравнима с чем-нибудь нам известным…»)

Далее Иван Рак приводит примеры видимых противоречий: говорит, что тот или иной бог может одновременно выступать как, казалось бы, взаимоисключающие начала, фигурировать под разными именами, по-разному «выглядеть», находиться в один и тот же момент «в разных местах».