Анна Аион - Море чернеет

В твоём доме, вождь,

Есть вкусная еда, на которую ты охотился.

Потому что твоя жена и дети

Выбрали самые лучшие из плодов

И приготовили их

В любви.

В твоём доме, вождь,

Не скрипят двери.

Потому что твои дочери

Тонкой иглой с масляной каплей на конце

Смазывают петли,

Нашёптывая любовные заговоры.

В твоём доме, вождь,

Зеркала отражают блеск твоих глаз,

А окна пропускают лучи солнца точно такими,

Какими они были, только оторвавшись от светила.

Потому что твоя жена

Вычищает грязь

С запятнанного стекла

И напевает пасторальную мелодию.

Ты заболел, вождь,

И из любви ты желаешь,

Чтобы болезнь взяла на себя жена или кто-то из детей.

Ведь без тебя дом обрушится.

Ты своим громким голосом говоришь,

Как любишь ближних.

Твои ближние не произносят ни слова

В молчаливом сверкающем доме.

Перед Новым годом

Во дворе дома появилась кошка.

Пушистая и большая, с комками льда на животе,

Щуплая и крошечная, когда сглаживаешь мех.

Ласкается, словно её предыстория полна

Домашнего уюта.

Должно быть, выбросили.

Я покормлю тебя, кошка,

Но большего дать не могу.

Куда лучше тебе скорее научиться охотиться и воровать,

Да, по скользкой дорожке отчаянных пролегает путь

К жизни.

Я зову тебя Хабиби, но ты не откликаешься.

Чёрный котёнок сидит на дороге,

Я беру его круглый живот в ладонь и отношу в кусты,

Где примята трава и стоит миска с жижей еды и дождя.

Поймёшь ли ты, что сидеть на дороге опасно?

Куда лучше, если на твоих глазах собьют собрата —

Только так ты осознаешь, чему стоит учиться.

Да, по этому вектору пролегает путь

К жизни.

Я зову тебя молчанием, и ты смотришь мимо меня

На дорогу.

Моя кошка дома требует от меня внимания

Даже в самое неподходящее время – в сумерках до зарницы.

И я впускаю её на своё одеяло.

Не открывая глаз, нащупываю рукой её тёплую шерсть

И одним ухом слышу мурчание, не отрывая головы

От подушки.

Да, по этому пути мы живём,

Окружённые множеством неидеальных решений.

Можно ли выбрать лучшее?

Как разобрать, что из множества – лучшее?

Мои мозаичные руки,

Плавятся в твоём разноцветном меху

И формируются в причудливый витраж.

Я зову тебя Фрейя, и ты откликаешься.

Чьё сердце стучит среди горных вершин?

Спускается ли на землю это существо?

Отчего в своей долине я слышу звуки гор?

Нисходящие потоки воздуха

Вплетают в мои реки сердцебиение.

Восходящие потоки воздуха

Выдыхают ввысь неразборчивые словосочетания,

Какие используют рыбы.

Мы налаживаем диалог на разных языках.

Получится ли у нас, не знаю.

Я нашла тропинку, ведущую по ущелью наверх,

И пока совершаю крошечные человеческие шаги.

Дождётся ли Сердце Вершин

Меня?

Есть ли у меня время?

Я не знаю.

Я делаю шаг – и задыхаюсь

Рыбой, попавшей не в свою среду.

Но я иду, словно заполненная азотом среда -

Тоже моя.

Но я иду, словно знаю, зачем.

Но иду, зная, куда идти —

Меня ведёт поток,

Объединяющий стихии.

Чудо совершается каждым шагом,

Вдохом и выдохом.

По пути я оставляю зарубки

На своей плоти —

Это маяки для тех,

Кто пойдёт по следу и навстречу.

Пусть все они знают точно,

Что им предстоит пройти за своим «зачем».

Пусть все они продолжают путь,

Если начали.

Петляют в расщелине, делают привал,

Отступают и продолжают идти.

Пусть все они наконец-то дойдут

До своего Сердца,

Которое однажды услышали вдали от себя,

И наконец соединятся с ним.

Пусть все они идут Путём Сердца,

Пока не начнут парить над этим путём,

Освещая его для.

Существо бродило в пещере

Между известняковыми сталактитами и

Сталагмитами.

Существо коснулось мха на стене —

Из-под руки выбежала саламандра —

Из пещеры, скинув свитер,

Выбежал человек.

Человек забрался на вершину горы

И увидел пропасть.

Безлюдную пропасть,

В которой расцвели маки между

Высоких деревьев.

Затем, сблизившись с другими людьми,

Человек увидел отголоски

Этой пропасти:

Люди разделились на тех,

От кого ждёшь объятий,

И тех,

Кого хочешь обнять.

Эта пропасть между людьми —

Безлюдная,

Большинство в ней выращивает ложь себе.

Алые маки я ращу и спускаю по реке