О. Шишкина - Стул №13. Книга номинантов конкурса имени И. Ильфа и Е. Петрова, 2022

– Кто живи?

– Ну эти, мы что ль…

Озадаченный странным поворотом разговора, судачок ослабляет плавниковую кадриль, и тотчас течение сносит его в чёрную акваторию. «Буль-блин-буль!» – булькает он, исчезая в набежавшей волне.

– Хороший был судачок, – воздыхает жерех, – прямой и вкусный.

– Стыдись! – беззвучно ворчит толстолобик. – Как можно так цинично говорить о товарище? Ты же не пробовал!

– Щуки говорят, – отвечает жерех, – я что.

Вдруг из пасти огромного зеркального карпа выкатывается каскад гневных пузырей:

– Мало того, что он отнял у всех нас будущее, глядите, его чёрная сущность начинает распространяться вверх по течению. Нас всех-всех-всех непременно ждёт гибель!..

* * *

Вот такой странный сон приснился одному ответственному работнику. А всего-то – выпил виски да прилёг на часок в кабинете – и такие сны!

– Просыпайтесь сэр, вас ждут!

Вальсингам открыл глаза и посмотрел в окно. Чума! – На чёрном бархате неба посверкивали крупные августовские звёзды. Будто серебряные, начищенные до блеска пуговицы, они украшали камзол владыки мира.

«Ах, да!..» – Вальсингам вспомнил о назначенной встрече. В гостиной уже собрались люди. Слышались их возбуждённые голоса и нетерпеливые приветствия: «Не пора ли начинать?»

Он ещё раз взглянул в окно, затем поднялся с дивана и опираясь на руку Мэри (дал же Бог верную служанку!), вышел к собранию. Жёлтые волосы Мэри на фоне высоких стрельчатых окон гостиной казались золотыми.

– Друзья! – Вальсингам обвёл присутствующих внимательным взглядом. – Нам следует откликнуться и прийти на помощь. Чёрное пятно увеличивается. Скоро оно доберётся до нас с вами. И хотя сейчас нам ничего не угрожает, призываю вас к ответственности и благоразумию!

* * *

И что вы думаете? Получилось! Списались, обменялись угрозами, заставили-таки человечка закупорить недовылитую черноту. А чтобы никогда больше не было соблазна использовать смертоносный пузырёк, всем миром постановили: «Отныне считать: право жить на планете Земля и факт чернильного злодейства – вещи несовместные. Точка!»

Гриша проснулся и сразу почувствовал себя плохо. Он поглядел на спящую жену, вздохнул, подошёл к зеркалу. За тонкой плёнкой вакуумного напыления то ли серебра, то ли алюминия (да-да, скорее алюминия!) стоял явно больной человек, вид которого более пугал и отталкивал, чем вызывал сожаление.

– Н-да, ему нужен врач, – поморщился Гриша и вышел на крыльцо.

Загородный дом, постройку которого он закончил минувшим летом, располагался на задах живописной подмосковной деревни. День был воскресный. Ехать никуда не хотелось.

Тем временем проснулась и вышла на крыльцо жена. Осмотрев Гришу, она молча выкатила из гаража машину, усадила мужа, включила аварийку и по пустой воскресной дороге помчалась в город.

Они вошли в вестибюль современной коммерческой клиники «Здорово быть здоровым!».

– Здравствуйте, ваши проблемы? – обратилась к ним миловидная девушка-регистратор.

– Да вот… – начал было Гриша.

Девушка положила перед ним бланк договора и попросила расписаться в трёх местах. Гриша расписался. Регистратор сообщила, что первичный осмотр стоит две с половиной тысячи рублей, и пальчиком указала на окошко кассы, где следует оплатить приём. Гриша выложил пятитысячную купюру, взял чек и, пока кассир отсчитывала сдачу, вернулся к стойке регистрации. За рабочей панелью он увидел сразу двух зеркально похожих друг на друга девиц и никак не мог сообразить, какой из них следует отдать оплаченную бумажку. Гриша тяжело задышал и покрылся испариной.

– Девушка, – забеспокоилась жена, – скажите, где приём?

– В двадцать первом. Одну минуту, – ответила распорядительница, – я должна занести в компьютер факт оплаты, выдать талон и…

Не дослушав распорядительницу, жена подхватила Гришу под руку и повела в кабинет первичного приёма.

– Стойте! – взвизгнула девушка. – Вы не надели бахилы.

Она бросилась вслед, обежала пожилую пару и перегородила проход.

– Наденьте, пожалуйста, бахилы! – голос прозвучал сухо, как бой металлокерамики.

Спорить было бесполезно. Жена вывела Гришу обратно в прихожую и, усадив на диван, обклеила синими целлофановыми мешочками. Сдерживаясь, чтобы не заплакать, она упёрла хрупкое плечико в грузное тело мужа и вторично повела к кабинету первичного приёма. Оказавшись перед двадцать первой дверью, женщина с минуту ждала пригласительного распоряжения, затем постучала. Ответа не последовало. Плюнув на приличия, она распахнула белую широкую (видимо, для проезда каталки) дверь и втащила Гришу в светлое стерильное помещение. Спиной ко входной двери сидел врач и что-то сосредоточенно писал.