Александр Трешкур - Соответствия

пишешь чернилами – так верней
о непогоде и о зерне,
об одиссее – он был царём,
о петухе, что владел хорём.
о едоке, что и нем, и глух,
о языке – он и мёртвый двух
стоит живых, но во тьме иной,
ибо вину не бывать водой

шагает пёс. он счастлив в браке,
и все дворовые собаки
ему завидуют. коты
в поклоне спины выгибают,
а кто не выгнул – погибает
или в ближайшие кусты
уходит, воздух наполняя
истошным воем… на дворе –
июнь, и тополя линяют,
прохожим причиняя вред

кому сей ад: антону? анне? –
здесь вор сидит на хулигане,
тот на убийце, этот тянет
за хвост собаку, рыба пляшет:
как ни крути, она не ляжет
на сковородку рядом с богом.
однако прижимают боком
её к решётке чугуна…
во рту восстали у лгуна
три мёртвых языка из праха:
над ними посмеётся пряха,
когда останется одна

земную жизнь проехав – не пройдя
до половины, топит, как котят,
своих детей случайных, «хороша я, –
саму себя сердечно вопрошая, –
была сегодня, сберегая яд?..»
погибнув, все они за рядом ряд
из тьмы кромешной ринутся в иное
пространство. непричастен бог один
к сему, но – безучастен: ищет дзета
(и не находит) эту:: хлеба тмин
хотел бы, а не мяса этим летом…
никто ему не даст – напрасно ноет

ставят ёлку или палку
во дворце у негероя
овод вьётся над коровой
на каталках едут трое
все с мигалками не жалко
от чужого до чужого
тянут провод ищут повод
чтобы выпить пьют и снова
ставят ёлку гонят лето
землю режет бог зелёный
побеждая ум поэта
спят русалки спят шпионы
спят дубы сопят осины
дремлет смерть в гнезде осином
возвращается в полено
буратино спит елена
на виду у домового
ставит ёлку мальчик вова
только вечер человечка
гонит прочь ведь он не свечка

больная женщина умрёт,
хоть и не нажилась,
и потечёт словесный мёд,
и плакать будут всласть.
потом в кладбищенском лесу
вруны и подлецы
нарежут грубо колбасу,
откроют огурцы.
и будешь ты стоять один
и немощен, и слаб:
ещё себе не господин,
но ей уже не раб

с тараканьих тёплых грядок
что маячат вдалеке
поднимается УПАДОК
варит воду в молоке
гуси в ванне мочат лапы
в ожидании весны
по деревьям ходят крабы
жаба спит и видит сны
она замуж выйдет скоро
и кого-нибудь родит
мыши вылезли из норок
и у них печальный вид
змей-горыныч дует в дудки
не щадя своих голов
о какие злые шутки
с нами шутит крысолов

подвластны майскому капризу
хромого бога-кузнеца
мешают вверх подняться снизу
мне два удалых молодца
они кричат слова срамные
и дышат дышат без конца
и потакают им иные
и те иные без лица

воют ангелы: «предатели!»,
но стараются стиратели.
всё сотрут они без жалости,
не оставят даже малости:
«ни земли теперь, ни неба вам!» –
будто нас на свете не было

древесный мир: деревья-волки,
деревья-кошки и собаки
деревья-скрипки, балаболки,
деревья голые, во фраке,
враги-деревья и друзья,
пророки, сторожа объятий,
деревья-боги и князья,
аскеты-праведники, бляди

бореем что принёс ангину
и ей сопутствующий бред
был в царство странное закинут
(других недоставало бед)
но завтра на попутной крысе
(она как азбука стара)
покину это царство лысых
чтобы служить тебе с утра

идёт себе по свету
без шапки налегке
арктическое лето
с морошкою в руке
бежит ему навстречу
хороший человек
он раб лесов и речек
но это не навек