Ирина Моисеева - Синица

Гоняла на бентли, не церемонилась с пешеходами,

И в бутиках, примеряя шмотки модные,

Тайком поглядывала на сцену.

И была она самая классная,

Найдешь ли круче?

Перчатки кожаные, губы красные,

И три высших, и языки знает разные,

И все это выдумки, что несчастная,

Просто одной лучше.

И была она настоящая,

Пока никого рядом нет.

И все папики одурачены,

Помада съедена, локоны взлохмачены,

Долги погашены, счета оплачены,

Аплодирует интернет.

И в такие моменты

Так не кстати проникают в комнату лучики,

Раздражают аплодисменты,

И комплименты, и дешевый блеск новостной ленты.

И она стоит перед зеркалом догола раздета

И сдирает с себя, прямо с кожей, колючки.

Оптимист сказал: до края

Будет полон мой стакан.

Скептик бойко возражает:

Это зрения обман.

Пессимист, глаза нахмурив

Говорил – воды здесь нет.

Там в стакане пляшет буря -

Замечал один поэт.

Математик думал – сколько

Капель из него текло?

Реалист сказал – здесь только

Есть стакан, а он – стекло.

А стаканы бьются к счастью –

Добавлял один простак.

Явно здесь работал мастер –

Антиквар отметил так.

Музыкант изящной вилкой

По стакану постучал,

И тотчас жемчужной ниткой

Хор мелодий зазвучал.

А один бродяга в споре

Говорил с дрожаньем рук,

Что стакан – его опора,

Наваждение и друг.

Тем лишь сможем мы гордиться,

Замечал мудрец, кто нам

В бедной старости напиться

Принесет воды стакан.

Кулинар: стаканом можно

Отмерять продукты в торт.

Вольный рисовал художник

Со стаканом натюрморт.

А стакан стоял безмолвно,

Будто вовсе ни при чем.

Каждый то, чем сам наполнен,

То всегда и видел в нем.

Где-то там в голубой дали,

Где в морях ураганы смелые,

Деревянные короли

Научились ходить по белому.

И с тех мы вот так живем,

С этой полукривой усмешкою:

Все хотели бы быть ферзем,

А по факту гоняем пешками,

Перекраивая миры

И лихих обгоняя ласточек.

Но фигуры после игры

В один общий сыграют ящичек.

Мы зависим от пары рук,

И от сотен ходов гроссмейстера.

Убедишься ты в этом вдруг,

Коль попробуешь этим вечером,

Игнорируя личный ад,

Не пугаясь уйти без грамоты,

Не бороться – а выйти над

И рукой

переставить

шахматы.

Мне вопрос прилетел синицей:

Неужели ты будешь с нами

В соцсетях на своей странице

Разговаривать лишь стихами?

Я скажу максимально честно:

Я бы рада вернуть обратно.

У меня разбежались тексты,

Я надеюсь не безвозвратно.

Я пытаюсь собрать страницы,

Но пока не смогла ни строчки.

Превратилась моя синица

В запятые, тире и точки.

Но открою еще вам тайну,

Только чур, это между нами:

Это все чрезвычайно странно,

Но и думаю я стихами.

А еще я могу стихами

Слушать музыку, удивляться,

Пить вино, делать па ногами,

Звать котов, рисовать, влюбляться.

Вот такие мои симптомы.

Очевидно, что дело плохо.

Ни на улице и ни дома

Не могу без них сделать вдоха.

Врач знакомый развел руками:

Не хочу повод дать для грусти,

Ты пока подыши стихами,

А потом, может быть, отпустит.

Принимай эти рифмы курсом

Днем два раза, три раза ночью.

Ляг в постель и следи за пульсом.

Все пройдет, хотя и не точно.

Вот такая температура,

Нечто среднее по больнице.

Днем стихи, порошки, микстуры,

А ночами в руках синица.

Поклюет на руке пробелы,

И на волю лететь не хочет.

А на крыше журавль белый

Ждать устал и скучает очень.

В бессмысленном и вечном беге

Торопимся часы прожить,

Но в мире нам ничто навеки,

По сути, не принадлежит.

Мы потеряемся друг в друге,

Ты береги, пока живой,

То, что дано в твои лишь руки -

Искусство быть самим собой.

Быть искренним и не пытаться

Свое лицо не уронить,

Без страха, от души смеяться,

Без оправдания любить.

И восхищать в едином части,

И не искать одной черты,

И понимать, какое счастье —

Что я есть я, что ты есть ты.

Незыблемо и величаво

В доступных радостях простых,

Оно мое, мое лишь право —

Быть не похожим на других.

Стричь, непременно стричь.

Видишь – нежно струится в пол

Целомудренная коса.

Это значит финал пришел,

Сгинет черная полоса.

Мы же все разгребем, не хнычь.