Роберт Бернс - Любовная лирика

Моя любовь цветёт во мне,
Как роза красная, цветёт.
Моя любовь поёт во мне,
Как песня вечная, поёт.

Она во мне по глубине
Лишь красоте твоей равна,
Пока не высохнут моря,
Тебе, единственной, верна.

Она верна тебе, пока
Природа нежится в тепле
И до конца не истекли
Песчинки жизни на земле.

Прощай-прости, но не грусти,
Моя заветная любовь:
В каком бы ни был я краю,
К тебе вернусь я – вновь и вновь!

О, Мэри, подойди к окну
В заветный час, желанный час!
Пошли улыбку хоть одну
Чудесных губ, чудесных глаз.
Я так устал, и всё же в пляс
Пошёл бы, будь вознаграждён
За муки все на этот раз
Любовью Мэри Морисон!

Вчера на праздничном балу
Я вспомнил о тебе, мой друг.
Безмолвно я сидел в углу.
Был ярок зал, что вешний луг.
Цвели красавицы вокруг,
И всё ж я не был в них влюблён.
И я, вздохнув, промолвил вдруг:
«Нет, вы не Мэри Морисон!»

Я за тебя погибнуть рад.
Зачем же рушить мой покой?
Люблю и, значит, виноват?
Пусть слёзы катятся рекой?

Ах, пусть я не любим тобой,
Приди, явись, что краткий сон.
Жестокосердной быть такой
Не может Мэри Морисон!

Теки же безбурно в зелёном краю,
А я в твою честь эту песню спою.
И Мэри уснула, и пусть её сна,
Мой А́фтон, твоя не нарушит волна.

Дрозды распевают в ближайшем лесу,
И голубь твою воспевает красу.
Ты волны, мой Афтон, бесшумно кати
И Мэри мою не тревожь, не буди!

Холмы я соседние вижу твои,
С которых по склонам сбегают ручьи.
Пасу я овечек; вокруг – благодать,
И домик любимой отсюда видать.

Долины твои – им сравнения нет,
В их буйных дубравах цветёт первоцвет,
И вечер над полем здесь влажен от слёз,
Мы с Мери здесь прятались в сени берёз.

И как прихотлив твой извилистый ход
Близ домика, где моя Мэри живёт!
Как белые ножки ласкаешь ей ты
Сбирающей в струях речные цветы!

Теки же безбурно в зелёном краю,
А я про тебя свою песню спою.
Любимая спит, и пускай её сна,
Мой Афтон, твоя не нарушит волна.

Вина в серебряную кружку
Налей мне пинту – поживей! –
И я устрою здесь пирушку
С подружкой милою моей.
Стоят у Лита корабли,
И ветры злы, и тучи серы,
И виден Бервик-Ло вдали,
И я прощаюсь с милой Мэри.

Труба трубит, знамена вьются,
И копья воинов блестят,
И грозно крики раздаются:
Врагу здесь крепко отомстят!
Мне не страшны пути войны.
Так что ж я медлю, встав у двери?
Уходим вдаль, и очень жаль
Мне расставаться с милой Мэри!

Да будет чистою река,
Несущаяся мимо,
И пусть Монтгомери века
Стоит неколебимо! [1] И пусть Монтгомери века / Стоит неколебимо! – меется в виду замок Койлфилд-Хаус, в котором в 1786 г. поселилась семья по фамилии Монт гомери. – Примечание переводчика.
Я проведу весь летний день
В местах былой потери:
Когда-то здесь простился я
С моей Горянкой Мэри!

Боярышник благоухал;
Берёзы шелестели.
О, как я Мэри целовал
В тени, в лесной постели!